С каждой секундой в Павле появляется что-то звериное: просыпающаяся агрессия и всепоглощающая страсть.
Успеваю скинуть с его плеч пиджак, молниеносно расправляясь с мелкими пуговичками на стальной рубашке. Горячий. Прикасаюсь оголённым телом к его груди, обжигаясь, но желая большего.
Грубые поцелуи сменяются нежными, едва чувствуемыми касаниями твёрдых губ.
Резко разворачивает меня, удерживая под локти за спиной, сжимает тонкую шею. Откидывает мою голову так, чтобы снова встретиться в жгучем поцелуе. Чувствую силу мужчины за спиной. Держит одной рукой в крепком захвате, второй проникая под кромку промокших насквозь трусиков.
Покачиваю бёдрами, бессовестно трусь о его ладонь. Гладит пальцами возбуждённую плоть, не проникая. Чуть надавливает на клитор, обводя пульсирующее лоно по кругу.
Задерживается у влажного входа, проходится по складочкам, доводя меня до бешенства в нетерпении почувствовать хотя бы его пальцы внутри.
Он целует жадно, отрывается от губ, переход на шею, плечи, спину, проводит влажным языком между лопаток, но вновь возвращается к губам.
Плавлюсь в его руках, издавая сдавленные стоны. Мы ещё не приступили к основному блюду, а я уже готова сгорать и возрождаться вновь.
Всё чувствует. Ему нравится сводить меня с ума, удерживать на острие ласк, на грани безумного наваждения.
Становится легко. Бюстье летит на пол. Горячие ладони опускают трусики по моим ногам. Мне позволяют повернуться. Переступаю через красное кружево, носком откидываю ненужный элемент в сторону.
Снимает рубашку, медленно стягивая по широким плечам, как будто танцует стриптиз для меня одной. Оголяет спортивный торс, заставляя меня простонать. Слишком громко.
Артов улыбается сейчас самой хищной из всех возможных улыбок.
Не выдерживая напряжения, с силой выдёргиваю ремень из петель его брюк. Ныряю ладошкой в глубину.
Пульсирующий и большой член уже готов к действию. Мои пальчики не смыкаются на стволе. Провожу ладонью, чтобы почувствовать его весь – дурная мощь под бархатистой кожей.
– Устраивает? – дышит в губы.
– Да… – выдыхаю так, словно уже двигается во мне.
Снова поворот. Тяжёлая ладонь с силой надавливает между лопаток, заставляет опуститься грудью на полированный стол.
Шорох ткани, падающей на пол, звон пряжки ремня. Теперь на равных – голые и разгорячённые.