Щеки обожгло огнем. Я крепко обняла тарелку и, кашлянув, уточнила:
– Мне стоит извиниться?
– А ты хочешь? – устало поинтересовался мужчина, склонив голову на бок.
– Не очень.
– Тогда тема закрыта.
Разговор не клеился. Я закусила губу, не зная, как себя вести, а джаффар смотрел прямо мне в душу, и его не смущало, что он касается меня всем телом!
А меня смущало! Очень смущало. Я места себе не находила! А еще от него так вкусно пахло дымом и хвоей, что хотелось ткнуться носом и вдохнуть поглубже.
– Ты мило краснеешь.
– Омлет дружбы! – встрепенулась и подняла повыше тарелку.
– Омлет дружбы? – дарси Драгнор совершенно очаровательно улыбается, и это выводит из равновесия! Его лицо делается таким открытым, добрым, что невозможно устоять.
– Покушаем?
Прозвучало как мольба, и гранд-джаффар сжалился. Отступил на шаг, позволяя мне выбраться из капкана собственного тела. Оказывается, я почти не дышала, чтобы лишний раз не задевать его своей грудью.
Мужчина достал еще одну тарелку и помог мне сервировать стол. В углу кухни, застеленный белой скатертью с васильками по борту, стоял небольшой стол с четырьмя самыми обычными стульями, без бархатных сидений и филигранно вышитых спинок. Там мы и расположились.
Я не могла оторвать взгляда от тарелки и жевала, чувствуя себя льдиной под палящим солнцем. Это же надо было так вольно вести себя с гранд-джаффаром! Он, конечно, хорошо воспитан и не возражал, но я серьезно опозорилась. А теперь… чувствовала себя не в своей тарелке.
– Ты не такая, как в Беззубом Кейре. Что изменилось? – наконец, джаффар не выдержал и положил приборы.
– Ну как же, – я колупнула омлет, наблюдая, как тянется плавленый сыр. – Все изменилось. Вы – гранд-джаффар, а я…
– Ты – свободная симпатичная девушка, – перебил он. – Я холост, богат и неплох собой. Остальное – условности.
Хорошо, что не ела, я бы поперхнулась. Омлет, конечно, был горячий, но щеки горели сильнее.
– Немаловажные условности! – заметила тихо.
– Немаловажные для кого?
– Для общества.
Дарси Драгнор театрально осмотрелся и пожал плечами.
– Не вижу никого, кроме нас, – от последнего слова, сказанного с легкой хрипотцой, у меня пересохло в горле. Жадно глотнула воды и выдохнула. – Мне больше нравится олененок из таверны, не знающая границ, веселая и озорная. Оливия Штерн, хранительница гранд-джаффара, чопорная и стеснительная – это не ты. Будь прежней, ничего не поменялось.