Раз, два, три, четыре…
– Не нужно было с ним ссориться, детка, – раздался мягкий голос с другого конца коридора. – Брент говорил, что он хороший человек, тихий только слишком.
Хейли устало посмотрела в линзы очков.
– Он не тихий, тётя Элла. Он надутый сноб.
– Просто серьезный мужчина. Я не увидела в нём ничего снобистского. А тебе и правда нужна компания, ты же умеешь попадать в неприятности…
– Тётя…
Вечная тема. Ни мама, ни её сестра никогда не забудут, как в пятнадцать Хейли отдала все деньги мошеннику и не могла уехать из Престона домой в Блэкберн. И как в семнадцать у неё украли кошелек. А в девятнадцать она с малознакомыми музыкантами уехала на чью-то вечеринку и не знала, как вернуться.
Но ведь всё это давно в прошлом. Зачем ей нянька? Тем более такая…
– Ладно, – тётя Элла будто прочитала мысли. – Пойдём, чай остывает. Ты устала с дороги? Хочешь есть? Долго ехала? Эти поезда так утомляют…
Смена темы была очень кстати.
– Поезд ехал всего два часа, – пожала плечами Хейли, делая шаг по коридору. – Быстрее, чем машина.
– Ну надо же! – воскликнула Элла. – И правда быстро… Когда я последний раз навещала твою мать, то тряслась в вагоне пол дня… – доверительно сообщила она. Взяла Хейли за локоть и подтолкнула к кухне. – Садись, бери пирожное. Я постелила тебе свежую постель в комнате Эммы, пока её нет. А когда вернется, найдём кушетку… Куда же я её спрятала…
«Пи-пи-пи-пи!»
Будильник нещадно забил в мозг тонкие гвозди.
Не открывая глаза, Майрон выпростал руку из-под одеяла и уронил её на большую круглую кнопку. Агрегат заткнулся. Рон тут же спрятал руку назад в тепло. Тело отказывалось просыпаться, но здравый смысл подталкивал открыть глаза и встать с кровати.
Шесть утра. Когда-то давно Майрон мечтал владеть бизнесом и спать до полудня, и вот, годы прошли, бизнес появился, а вставать всё равно приходится в шесть утра, как рядовому клерку. Ужасная шутка судьбы.
Рон перевернулся на спину и тяжело вздохнул. Через несколько минут будильник прозвенит заново и загонит в мозг новую партию гвоздей. Нужно подниматься. Внезапно что-то пощекотало нос, будто кто-то провёл по нему кисточкой для смахивания пыли. Майрон поморщился.
– Пошёл отсюда, – он снова вытянул руку и, всё так же не открывая глаз, резко столкнул с себя тяжелый, но мягкий ком.