– Ты женишься на Ольге,– спустя год после ее появления в моей жизни выдал папуля. – Это не обсуждается.
– И почему, интересно? – нагло поинтересовался я, пытаясь уловить шутку в голосе родителя.
– Потому что я так сказал.
– А если нет?
– Тогда вылетишь пулей из моего дома, моего завещания и моей жизни,– погано улыбнулся папуля, и я понял – он не шутит.
– Хорошо,– так же погано улыбнулся я.– Женюсь. Это все?
– Поклянись,– хмыкнул отец, видя, что я вру.
– Может еще контракт кровью подписать?
– Этого не нужно. Ты же не станешь врать умирающему отцу.
Завещание я прочел спустя два года, которые провел очень продуктивно и зажигательно. Пустился во все тяжкие, так сказать. Известие о смерти отца застало меня в объятиях нескольких шлюх. Я даже не сразу понял, что стал обладателем огромного состояния. Которое, кстати, приумножилось с тех пор в разы, благодаря моим праведным трудам. Вот только условия получения полного пакета акций моей компании, оказались, мягко – говоря, странными. Я до сих пор не полный владелец фирмы, не могу получить доступ ко всем активам, потому что мой полоумный отец добавил в завещание один пункт, который мог прийти в голову только абсолютному безумцу. Но доказать неадекватность отца на момент подписания завещания я не смог. Старый пройдоха полностью обезопасился. Даже врач присутствовал при подписании цидульки. И все мои поползновения пошли прахом. Я должен стать отцом, любым возможным способом. А помня о клятве, данной папуле, я нашел замечательный выход из положения. По завещанию, вторая часть состояния отходит матери еще не рожденного младенца. Ольга об этом не знает. Биологически – матерью будет она, а не выносившая ребенка баба. А состояние семьи – общее состояние. Вроде все складывается. Вот только эта рыжая ведьма чуть не спутала мне все планы. Пора возвращаться в привычную мне жизнь, и не думать о зеленеющих глазах, и сливовой попе. У меня есть невеста, похожая на породистую кобылу, концерн, который я поднял на ноги из руин, оставленных моим отцом, и скоро будет сын.
Вот только почему – то мысли снова и снова возвращаются к рыжей бестии, даже имени которой я не знаю.