Мастер-наставник ножевого боя придирчиво осмотрел ученика. Лекс всегда был лучшим, отличался на тренировках, да и науки ему легко давались, хотя читать он научился поздно, уже в Омеге. Он даже устыдился своего волнения. Хоть на миг усомниться в победе – усомниться в наставнике.
– Иди. – Мастер махнул рукой в сторону арены. – Удачи, курсант! Убей его. Будь осторожен: этот гад, сожри его некроз, забавлялся тем, что резал детей. Маленьких девочек. Мы взяли его на заставе. По мне, справедливо было выдать убийцу родителям жертв, но… Иди и убей его.
Лекс кивнул, чувствуя необычайную легкость в теле и голове. Ни одна лишняя мысль больше не мучила его, ни одного сомнения не осталось. Он покарает убийцу.
* * *
Привычную арену учебки со всех сторон огородили решетками. В нос ударил запах пота и крови. Лекс был один. Стоял спиной к солнцу, внешне расслабленный, поигрывая ножом. Потом открылась дверь во вторую раздевалку, и вывалился мужик, кряжистый, с несуразно длинными руками. Увидел Лекса и пошел по дуге, вполоборота, взяв нож обратным хватом. В движениях противника не было легкости и плавности, но Лекс разглядел чудовищный опыт убийцы. Соперник ощерился. Курсант не сделал ни шагу, только поворачивался, не выпуская его из поля зрения. Нападать ни один, ни второй не спешили.
Для Лекса перестало существовать окружающее, замерло время. Осталась лишь земля под ногами, солнце над головой, тяжелая поступь преступника.
– Давай, щенок! – Голос у него оказался визгливый. – Давай иди сюда! Боишься, некрозное отродье? Кальмарку тебе в зад, кактус в рот и сто мутафагов навстречу! Боишься?! Слушай, а я тебя узнал, узнал, отродье! Это твою маму мутанты всей ордой оприходовали? То-то ты не получился!
Лекс не вникал в смысл его слов. Оскорбляет? Ха! Ну, пусть потешит себя перед смертью. Это не имеет отношения ни к Лексу, ни к его маме – просто набор звуков, которыми противник хочет его отвлечь. Вот сейчас рассчитывает, что солнце ослепит пацана. Не будем обманывать ожиданий. Лекс дернул головой и прикрыл рукой глаза.
Убийца бросился на него.
Лекс отступил в сторону, но противник не потерял равновесия, извернулся со звериной ловкостью. Он был как панцирный волк Пустоши.
А потом мысли ушли и тело стало действовать самостоятельно. Лексу приходилось нелегко, убийца был быстр и очень силен; если подпустить его близко, с ним не совладать. Но противник злился, горел нетерпением, и это работало на Лекса. В какой-то момент он очутился позади убийцы. Кольнуло ужасом: что, вот сейчас?! Но противник уже оборачивался, и Лекс, не закрывая глаз, ударил его ножом в шею. Мужик пошатнулся, зажал рану.