Я лежал грудью на капоте. Ступни зацепились за рулевое колесо, руками я обнял машину.
– Слазь, южанин! – В поле зрения показался Чак с хаудой в руках. – Ишь, вцепился в нее, как в бабу!
Я заелозил животом по железу и стал съезжать головой вниз. С двух сторон Лука и Юна подхватили меня под мышки, сдернув с капота, поставили на ноги.
– Чак, хауду мне! – хрипло приказал я.
Подскочивший карлик вложил мне в руки обрез.
– Ты это хаудой называешь, наемник? – спросил он. – Никогда такого слова не слыхал!
В нижней части спирального коридора началась давка – люди побежали назад, сталкиваясь, сендер преследователей пытался развернуться, буксуя и бешено ревя двигателем.
Из будок у ворот выскочили несколько человек. Я переломил стволы, достал два патрона из петель на ремне и стал заряжать. Лука Стидич вытащил из-под плаща оружие, похожее на армейский пистолет с глушителем. Потом на свет появилась алюминиевая трубка с прозрачной полусферой на одном конце. Под полусферой что-то серебрилось.
Жрец ударил трубкой о пол, раздался звон, полетели прозрачные осколки, и на конце ее с шипением расцвел факел магниевого огня. Одновременно он поднял пистолет и выстрелил в прожектор.
Раздался хлопок. Через мгновение в нижней части градирни воцарилась темнота.
Стидич побежал вокруг штабеля рельс, подняв трубку над головой. Холодный серебряный свет магния превратил мир в мигающий черно-белый калейдоскоп.
– Куда теперь? – крикнул я, подталкивая Юну перед собой.
– Нам надо вниз, – ответила она. – Лука сказал, там нас ждут…
– Но куда вниз, красава? – подал голос бегущий следом Чак.
– Тут есть подземные цеха. И канализация. Мы потому и встречались в Балашихе, что внизу нас ждет Почтарь, чтобы отвести в Храм…
– Но почему именно в Балашихе? – спросил я.
– Не знаю! Наверное, отсюда можно скрытно добраться до Храма.
Сзади раздались выстрелы. Судя по нарастающему шуму мотора, сендер смог развернуться в нижней части спирального коридора и ехал за нами, ориентируясь по свету химического факела в руках Луки. Я уже хотел крикнуть жрецу, чтобы он выбросил свою трубку, но решил, что тогда мы не найдем дорогу в темноте – свет масляных ламп, падавший сверху, был совсем тусклым.
Впереди раздались топот, крик, пятно серебряного света заметалось… Треснула электродубинка, блеснули искры.