– Вот сорванец, где ж ты извозился так? – Он швырнул куртку Бяшке, который глядел на киборга, хлопая большими глазами. Похоже, юный бурильщик сильно радовался его появлению, ведь неизвестно, чем могло обернуться общение с грозным Игнатом. – Подвинься, что ль. – Георг дождался, пока освободится переднее сиденье, и уселся в сендер, положив руки на колени. – Открывай дорогу… – Пихнул Вика локтем в бок. – А ты заводи. – И с невозмутимым видом уставился вперед.
Охранники не сдвинулись с места, оба вопросительно смотрели на Игната. Тот, постукивая кулаком по капоту, обошел машину, встал, прислонившись спиной к шлагбауму, и произнес:
– Странный какой-то механик, на пустынника смахивает, посох у него… И сендер тоже странный… – Он обернулся. – Не этот ли позавчера видали на пустыре, а в нем трех кетчеров?
Один из охранников кивнул.
– В чем дело, Игнат? – пророкотал Георг и встал, выпрямившись во весь рост. – Ты что, меня в сговоре с бандюками обвиняешь? – Он стиснул Вика за плечо и так тряхнул, что у того из глаз брызнули слезы. – Или вместо этого малого ты мне дробильный пресс наладишь?
Игнат снизу вверх смотрел на Георга. На скулах нефтяника гуляли желваки, бледная кожа на лице пошла красными пятнами.
– Южному братству раствор нужо́н, чтоб укрепления вокруг завода возвести. Для того панцири улиткам раздробить потребуется. – Киборг отпустил Вика и постучал ребром ладони о ладонь. – В срок не управимся – я так и доложу Сельге, что моего механика в лагерь не пустили, потому работа встала и ко времени не успели…
Игнат плюнул на капот.
– Открывай. – Махнув охранникам карабином, шагнул в сторону, освобождая дорогу.
Георг сел.
– Пускай штуцер отдаст, – заводя мотор, сказал Вик.
– Ружье верни, – потребовал киборг, повернувшись к Игнату.
Тот покачал головой:
– У меня побудет. Поедет в город – возьмет.
– Слыхал? – Георг оглянулся на Вика, тот кивнул. – Трогай. – Киборг достал ветошь из кармана и принялся протирать масляные потеки на предплечье.
Сендер медленно пророкотал мимо сарая. Сквозь раскрытую дверь Вик успел разглядеть под стеной напротив входа столик, за ним сидел человек в наушниках. Он уставился пустым взглядом на железный ящик радиостанции перед собой и что-то бубнил в микрофон. В дальнем углу из сумрака выступали нары, с них свисали чьи-то ноги в сапогах. Видать, в сарае отдыхала смена охранников, дежуривших ночью.