– Думаю, на сегодня разбора полетов хватит, – прервал ругань другой голос, как раз в тот момент, когда мы подошли к самым дверям. – Ирина, вы были очаровательны. И все другие тоже. Мне очень понравилось. Прошу, повторите последнюю сцену еще раз. Чистое наслаждение наблюдать за вами. Пир для души, так сказать.
Мы с Виктором вошли в зал. Последний раз я была здесь еще будучи воспитанницей детдома. Тогда нас регулярно водили по всяким выставкам и музеям за счет благотворителей, хотя многим из нас это было фактически не нужно.
А вот я в свое время прониклась. Театры я обожала гораздо больше, чем кино.
Но зал, куда мы пришли, видела словно впервые. Амфитеатр из мягких обитых бархатом рядов кресел, балконы с вип-ложами, высокая сцена. На сцене с десяток девушек, около пяти юношей, весь одетый в белое насупленный мужчина, должно быть, балетмейстер, или как там его называют. В углу сцены стояло фортепиано с неприметной женщиной за ним.
– Виктор Альбертович? – нас окликнули, и только тогда я заметила сидящего на передних рядах очень бледного худого мужчину. Его черные волосы чуть вились, нос выдавался вперед, щеки были впалыми, а взгляд темно-карих глаз цепко следил за происходящим вокруг. – Второй день подряд. Чем же обязан?
Виктор кивнул ему, подходя ближе.
– Привет, Герман.
Сам Герман тем временем повернулся к сцене и хлопнул в ладоши.
– Продолжайте, продолжайте.
Люди на сцене засуетились. Балетмейстер кивнул пианистке, и та начала сначала.
– Раз, два, три… теперь сюда, раз, два… – было слышно, как балетмейстер считал в такт.
Виктор сел на соседнее с Германом место и потянул меня за собой, усаживая рядом.
– Итак, чем обязан? – тон кудрявого был спокойным и надменным, а на нас он даже не смотрел. – Только не говори, что опять беспокоит подвальная живность. Притащил еще одну кошку?
– Познакомься, это Вероника. Вероника – Герман Нагицкий.
– Ну… – непонятно потянул Нагицкий. – я смотрю, почти угадал.
– Я о вас слышала, – я вздернула брови, удивленная этим фактом. – Вы городской меценат. Про вас часто пишут и рассказывают по новостям.
Нагицкий хмыкнул, скользнув по мне незаинтересованным взглядом, но никак не прокомментировал слова про мецената, а затем снова повернулся к сцене. По его взгляду можно было понять, что следит он только лишь за одной из танцовщиц.