Кто-то, намеренно или случайно, решил выделиться из безликой толпы своей оригинальностью, и хотя суть объявления была та же, что и у всех, манера его подачи не оставила меня равнодушной. Сейчас, по истечению уже немалых лет, я не вспомню дословный текст этого сообщения, – смею лишь предполагать, что оно действительно было неординарным, раз уж я кинулась за телефоном записывать номер, указанный в нем…
С одной стороны, я с ностальгией отношусь к тому периоду своей жизни; под настроение могу перечитывать свои дневники, которые систематически вела, подробно расписывая в них события¸ казавшиеся мне тогда значимыми. А с другой,– подобные свидетельства моей наивности и доверчивости вызывают у меня смешанные чувства стыда, злости на саму себя и неудобства. Задумывая эту книгу как откровенный детальный пересказ собственного любовного опыта, я понимала, что мне придется прибегнуть к личным записям, дабы не допустить неточность или пропустить важный момент, что в последствие может позволить читателю уличить меня в обмане или недосказанности. Я приложу все усилия, чтобы изобразить картину именно такой, какой ее видела я – «того времени», внося в нее небольшие ремарки, сделанные уже я – «настоящего времени», не искажая ключевого смысла, но оставляя все на суд читателей.
…Пару дней я провела в размышлениях: а стоит ли откликнуться на то объявление. Для чего? Как это будет все выглядеть? И все-таки любопытство и подростковая жажда авантюризма взяли верх: «Это же по телефону! Я ничего не теряю!» Я набралась смелости и отправила немногословное sms с самыми избитыми фразами, которые мы употребляем для начала разговора с незнакомыми людьми. Видимо, я переоценивала свою нервную систему, судя по тому, как сильная нервозность вмиг отключила мою фантазию и красноречие! А ожидание ответа мне казалось бесконечностью. Я ни в коем случае не преувеличиваю! Да-да, действительно все так и было! По крайней мере, именно так все это я ощущала! К моему величайшему облегчению, ответ не заставил себя долго ждать. Парень представился, дал краткую информацию о себе и любезно попросил аналогичное и от меня.
Его звали Владимир. На тот момент ему было девятнадцать. Проживал он в горной сельской местности, в пригороде Крымской столицы, что находилась приблизительно в ста километрах от моего города, в трехкомнатной квартире с матерью (к слову, моей тезкой). Профессией он похвастаться не мог, часто менял место трудоустройства. Его матери, Татьяне Сергеевне, было недалеко за пятьдесят; работала оператором котельной. Отец умер незадолго до нашего знакомства от туберкулеза. Старшая сестра уже давно замужем; с супругом, невысоко стоящим представителем правоохранительных органов, и малолетним сыном арендовала отдельную жилплощадь в соседнем доме. В общем, это была самая обычная, среднестатистическая семья рабочего класса. Наше знакомство происходило легко и непринужденно; с каждым днем переписка становилась все объемнее; довольно быстро общение перешло в режим телефонного разговора. Мы запросто могли болтать обо всем и ни о чем одновременно по несколько часов беспрерывно. Мне нравился его голос, что тут скрывать! По его описаниям и своим ощущениям я тщательно пыталась нарисовать в голове его образ, а по мировоззрению и выражениям – понять его внутренний мир. Он был и приятным собеседником и просто хорошим слушателем. Мы оба за очень короткий промежуток времени стали зависимы от этих звонков. Так продолжалось с неделю, может, две, пока нам не представилась возможность впервые встретиться лицом к лицу.