И вдруг происходит то, чего я не хотел больше всего на всём грёбаном мать его свете.
Вот я прошел к яблоням, а дедушка ругает, что зелёные нельзя есть.
Вот вишню собираю на варенье, а дедушка в своей фирменной кепке и клетчатой рубашке грубым басом хохочет, видя, как я потом это всё перебираю, чтобы бабушка сделала варенье вместе с ней.
А мне было всего пять лет, пять, и я это вспомнил!
Будто вчера всё это делал…
Ещё какие-то расплывчатые слова в мой адрес от дедушки долетают до моей души, разбивая на осколки, превращая их в пыль, последние остатки самообладания…
– Ба… – надломленным голосом произнёс я, подбегая к ней крепко обнимая.
– Тише, тише родной… Я уже стара для таких объятий…
Она даже в этой ситуации держится больше, чем я и утешающе гладит по спине, голове, целуя в щеки, лоб, тихо всхлипывая со словами, которых никто не слышит, кроме меня.
– Он хотел тебя увидеть… Очень хотел… Говорил, помру, когда Игорь невесту найдёт…
У меня никаких слов не было уже. Просто стоял в обнимку с бабушкой. Каждый пытался успокоить другого. Мы прошли с ней к подъехавшему «Патриоту». Оттуда вышли… трое из ларца! Двое в чёрном, один в сером, как мой отец – видимо с участка. Ну, серьёзно! Брюнеты с голубыми глазами, высокие, подтянутые, с прямой спиной. Диму я сразу узнал, по прическе, – как ходил в детстве постриженный по плечо, так и ходит, – и серьёзному взгляду. Серёга спрятал руки в карманы джинсов, опуская глаза, и на выдохе прошел за отцом и братом. Ни у меня, ни у друзей детства слов не было на разговоры. А вот дружеские объятья говорили о многом. Они искренне скучали и переживали.
– Ма, ты вот не могла подождать? – громким шепотом ворчал крёстный. – Я же сказал, сейчас приеду.
– Ты два часа назад это говорил, – в тон ответила ему. – Всё. Молчи.
Немного погодя, я отошел с братьями от взрослых. Пусть разговаривают сами. Уже начали подходить те, которых в лицо не знал и не стал смущать. Мы втроем зашли за две яблони. Я спрятал руки в карманы, наклоняя голову к стволу. Гладко-шершавая кора коснулась лба и правого уха. Никто не решался разговаривать. Только взглядами обменивались, как в немом диалоге. Дима стоял напротив меня, точно также, скрестив руки, а Серёга качался на носках туда-сюда и, кажется, только он мог ещё нарушить тишину, но нет… Я увидел Максима. Чёрные туфли. Тёмно-джинсовый брючный костюм. Волосы заплел, как и Дима в короткий хвост на затылке, только у Димы виски не выбриты. Что касаемо Серёги, у того короткий панк… хотелось расспросить о многом, но ком застыл в горле и оставалось молчать.