И это еще больше укрепило в ней какую – то решимость, пока , правда, совершенно не определенную…
Всю дорогу в автобусе они не разговаривали, и она почувствовала: он понял, что между ними все идет к концу, ведь она честно, но довольно жестко сообщила ему, что очень благодарна за все, что он для нее сделал, но решила искать другого человека- более близкого ей по взгляду на жизнь…
Когда автобус после ночи в пути прибыл в их город, она, сказав ему: «Прощай!», решительно взяла у него из рук свою сумку и не оглядываясь поплелась по проспекту к своему дому…
Слезы сами по себе накатывались на ее глаза, ведь она понимала, что теперь снова останется одна и будет вести холостяцкую жизнь, а еще должна будет долго и нудно обьяснять родителям и дочери, которые привыкли к опеке Марселя, почему сама порвала отношения с «таким хорошим парнем».
В подъезде своего дома она открыла почтовый ящик и достала какое- то письмо, очевидно с рекламой, машинально запихала его в сумку, и устало начала полниматься по лестнице, когда услышала шаги за спиной… Это был Марсель, у которого в руках был пакет с продуктами.
Видимо, он успел заскочить в магазин по дороге домой.
Он следом за ней зашел в квартиру и отправился прямиком на кухню, а она плюхнулась в постель, бросив раскрытую сумку на пол.
И сумки выпало письмо и она вынудила себя его распечатать…
На знакомом красивом листке с фотографией той самой известной французской ясновидящей, значилось, что Наташка поступила неверно, так и не прореагирововав должным образом на обращение к ней опытного человека, который искренне был готов ей помочь.
И теперь пусть пеняет на себя, ведь уже завтра истекает срок того, обозначенного ей судьбой, последнего периода жизни , когда она могла бы найти мужчину своей Мечты и обрела бы счастье на всю жизнь…
Наташка запихала листок в тумбочку и натянуло одеяло на голову: мысленно повторяя:
– Завтра, завтра…
Так она и провалилась в сон.
А проснулась на мокрой от слез подушке от того, что ее ласково трепали по волосам:
– Наташа, вставай! Обед готов!
Аппетита у нее не было, но она не желала расстраивать Марселя и умыв припухшее от слез лицо, села за стол послушно, как школьница, когда раздался тот самый телефонный звонок и она прижимая до боли трубку к уху, думала, что ответить тому, который своим голосом ворвался в ее и без того бестолковую, но уже хоть как- то худо- бедно налаженную жизнь…