– Я бы не приехал сюда, если бы знал, что ты привёл в офис её!
– Роман! Ну работает тут Катя, никому не мешает. Чего ты взъелся? Сам же говорил, что всё в прошлом. Вот и оставь это там.
– Как тебе вообще пришла мысль взять на работу её? – кипятился Роман. – Ту, что так со мной поступила?
– Я тебе уже говорил, что я не уверен, что ты правильно все понял. Но ты ведь упёртый баран и всё решил! Так отвяжись от девчонки. Пусть работает спокойно – это было моё решение взять её сюда. Тем более, ты последние годы не планировал возвращаться в Россию.
Значит, Пётр Сергеевич тогда усомнился в том, что случилось между нами… Неожиданно. Я думала, он считает так же как его сын, и на его стороне. Считает меня виновной в нашем болезненном и резко разрыве.
– Я всё видел своими глазами, папа, – твёрдо заявил Роман. – И после этого ты берёшь на работу эту…дрянь? Которая вот так поступила с твоим сыном?
– Она всё слышит, Рома, – одёрнул его отец.
– Пусть слышит. Рыжая, ты дрянь! Надеюсь, слышно очень хорошо, и скоро ты уволишься сама! Потому что вдвоем мы на одной территории не останемся!
Боль затопила сердце до такой степени, что я закусила нижнюю губу так, что из глаз брызнули слёзы. Он так ненавидит меня, а у меня перед глазами так и стоит образ уже взрослого, красивого мужчины, когда-то влюблённого в меня мальчишки. Теперь мне кажется, что всё это было лишь сном.
РОМАН
Меня так и бомбило и едва не подкидывало к потолку, что ОНА снова посмела прикоснуться к моей жизни и вмешалась в неё спустя годы.
Та, кем я так долго болел и пытался тщетно забыть голубые глаза, медные, пахнущие клубникой волосы, мягкие губы, которые узнали первые поцелуи и нежные руки.
И мне удалось вырвать её из своей груди – мне больше не больно.
Но встреча воочию да ещё такая неожиданная, словно выбила почву из-под ног. Едва увидел её, повзрослевшую, но всё ту же робкую рыжеволосую девчонку, как перед глазами тут же пронеслась вся наша история: школа, общий дом, мой арест, аттестат, первые поцелуи, первый секс с ней, вступительные экзамены, годы студенчества… а потом в один далеко не прекрасный день этот чёртов Катёнок, которого я любил до одури, меня предала. Променяла. Разменяла. Обманула. И убила нахрен.
Меня и до сих пор нет. Другой Роман теперь живет, а того мальчишки, который наивно верил в любовь, в свою девочку, которую полюбил, и мечтал о светлом будущем с ней – больше нет. Она его убила. Сама. Своими же руками.