Покачивая головой в знак досады, Вейра присела поближе к мужчине и показала ему на плошку:
– Давайте, я намажу ваши руки, вам станет легче, достопочтенный вен!
Так как он снова не понял, Вейра осторожно взяла его пальцы в свою ладонь, зачерпнула немного густого, пахнущего мокрой шерстью жира и принялась легонько втирать в кожу кисти. Достопочтенный вен взвыл, как рысь, которой не дали сожрать законную порцию зайчатины. Вейра зашикала, испуганно приложив палец к губам:
– Вы что! Сейчас весь квартал сбежится сюда!
Он закатил глаза к потолку и отвернулся, предоставив ей заниматься рукой. Вейра усмехнулась, глядя на его стиснутые зубы. Мужчины! Совсем маленькая боль сводит их с ума. Тогда как женщина может терпеть и молчать до самой смерти…
– Не больно?
Лира растирала ей щёки обеими руками, которые щедро полила едко пахнущей жидкостью из пузатой бутылки. Вейра сглотнула комок вязкой слюны и выдавила из горла тихое:
– Нет.
– Врёшь ты всё, – усмехнулась Лира. – Но правильно врёшь. Никто не должен знать, что тебе больно. Иначе какая ты женщина!
Боль пульсировала, казалось, во всём теле. Спасения от неё не было – тело, отогреваясь, разгоняя кровь, протестовало против такого с ним обращения. Вейре снова захотелось умереть, чтобы избавиться от боли, но она задавила это проявление малодушия громким вздохом. Лира покрутила головой, отчего непослушные кудряшки выскользнули из причёски и рассыпались по плечам.
– Сильная, да? Терпи, козявка. Имя у тебя есть?
– Вейра, – выдохнула она сквозь зубы.
– Вейра как?
– Никак, достопочтенная вилья, – тихо ответила она. Теперь у неё не было семейного имени. Как и семьи…
– Ну что ж, просто Вейра, – Лира отстранилась, вытирая руки о полотенце. – Если ты у нас задержишься, придётся придумать тебе новое имя.
Она прищурилась, глядя на Вейру, и улыбнулась, как будто знала много вещей наперёд:
– Мне отчего-то кажется, что ты задержишься. Но, во имя Чёрной Ведуньи, не называй меня и других девочек достопочтенными вильями, договорились?
– Хорошо, вилья… То есть… А как вас называть?
– Просто по имени. Я Лира. А старшая – матушка Бийль. Остальных выучишь. А пока поди сядь возле печки, потом дам тебе поесть…
Вейра аккуратно обмотала кисти вена Ликса чистыми бинтами, нарезанными из старых простыней тётушки Фридиль, и взяла со столика горшочек.