– Не очень, но я работаю над этим. Пап, зачем ты назначил эту Ведь… – я вовремя остановился – не к чему обострять. – Назначил неопытную девушку, студентку, которая работает полдня, шеф-редактором? Это же провал.
– Главный же ты, вот и действуй. Считай, это боевой крещение: взберись на вершину с чемоданом без ручки.
– Проверка? – прищурился я.
Отец с улыбкой покачал головой. Он, кажется, забавлялся. Он вообще не очень органично смотрелся в моем новом пристанище. В «West America» у меня был роскошный кабинет, неоклассика в лучшем своем проявлении и размером с квартиру среднестатистического американца. А у отца еще больше – собственный президентский люкс, мать его! И вот мы оба в крошечной комнатке (по нашим меркам, естественно), обычной, абсолютно не примечательной. Офисный планктон. И не скажешь, что у одного из нас личное состояние оценивается в тринадцать миллиардов долларов.
Я рассмеялся. Отец тоже. Мы не могли жить без стычек, но это всегда было беззлобно. Он нам с Энди давал максимум любви и заботы, на которую в принципе был способен. За обоих родителей старался.
– А эта пигалица с куриной ножкой на шее реально будет следить за мной? – уточнил я, откровенно веселясь.
– Не заметил ничего такого, – отозвался отец.
Я отмахнулся, не рассказывать же ему, что Марсия – поклонница вуду. А может, рассказать? Или она картами гадальными увлекалась? Или спиритизмом? С ней, бля, ногу сломишь, прежде чем разберешься.
– Так что? – настаивал я.
– Да, будет.
– Моего слова тебе мало?
– Скажем так: считай, я ввел эмбарго на твои половые связи в этой редакции, – поднялся он. – Злее будешь, – и хлопнул меня по плечу. – Работай, сын.
Я обернулся, провожая прямую спину в сшитом на заказ костюме. Только Сэвилл-Роу, только английское качество. И не лень же за океан мотаться.
Ну что же, в моем стане завелся шпион. А шпион – это враг, а с врагами я беспощаден. Держись Марсия Ведьма Кларк. Зря ты открыла дверь в мой кабинет. Это тебе похлеще ящика Пандоры будет…
Марсия
Я вернулась на рабочее место, до сих пор не переварив свой героический демарш против начальства и последующее… Нет, не увольнение. Повышение! Черт возьми, я теперь шеф-редактор «Калифорнийского синдрома»! Правда, не уверена, что нужно радоваться. Что с этим делать вообще?!
В свой закуток я прошмыгнула практически незамеченной: время обеденное, а те, кто остались в редакции, заняты своими делами. И это хорошо, потому что именно сейчас ко мне разъяренной фурией неслась Хлоя Флэтчер. Чую большой скандал.