– Так! Мари, «что» ты оживила?
– Табуретку…
– Табуретку? Ты призвала Тьму, чтобы оживить табуретку? – удивился Алишер и посмотрел на Урсулу. – Ты обязана следить за моей дочерью, чтобы она не натворила бед на свою голову, Урсула! Как ты посмела это допустить?
Урсула промолчала. Она была верна своей маленькой госпоже и не рассказала, что Мариям её обвела вокруг пальца.
Алишер не знал, что Мариям сотворила свой фантом, за которым осталась присматривать нянька, а сама убежала ставить эксперимент. Урсула обнаружила подмену слишком поздно.
– Значит, по замку бегает бесконтрольная табуретка, наполненная Тьмой, – произнёс мрачно Алишер и с сарказмом добавил: – Просто замечательно, Мари!
– Кхм, кхм… – кашлянула няня и посмотрела многозначительно на Мариям.
Девочка шаркнула ножкой.
– То есть, я хотела сказать, что это были несколько табуреток…
Брови Алишера взмыли вверх.
– Так, Мари, конкретнее, сколько?
Девочка вздохнула.
– Ладно, не табуретки я оживила, а стулья… Все стулья, что были в столовой. Я не смогла их удержать своей магией, и они разбежались…
Мариям развела руками.
Алишер прикрыл глаза рукой и покачал головой.
– Урсула, сколько в столовой стульев?
– Триста семьдесят четыре, мой господин… – ответила невозмутимо Урсула.
– Вы будете обе наказаны! – указал пальцем на няньку и свою дочь Алишер. – Наказание озвучу, когда поймаю все стулья! А сейчас марш в свою комнату и чтобы носа не показывали!
Урсула низко поклонилась. Мариям сложила пухлые ручки на груди и обижено посмотрела в спину своего отца, который размашистым шагом вышел из кабинета.
– Мррр… Мя-а-у-а-ррр… – нравоучительно произнёс на своём кошачьем Калюк.
* * *
– САРА! – фальцетом заорал перепуганный папочка, когда вошёл в спальню своей дочери и увидел её наряд. – Ты смерти моей хочешь? ЧТО НА ТЕБЕ НАДЕТО?!
Сара невозмутимо позволила Лейле надеть на свои плечи нарядную чёрную накидку и также невозмутимо протянула под нос папочке письмо жениха.
– Что это? – зло проорал Крэйн.
– Письмо Алишера. А на мне надеты его подарки, которые он приказал выгулять на нашей свадьбе.
Крэйн прочёл несколько раз письмо, шевеля толстыми губами. Выдохнул. Осмотрел ещё раз свою дочь покрасневшими глазами, то ли от гнева, то ли он провёл бессонную ночь в пылких объятиях служанки…
– У Алишера весьма… специфичный вкус, – уже спокойным тоном ответил Крэйн, но при этом нервно поправил шейный платок. – Но чтобы больше не было сюрпризов, ты поняла?