. Да, в конечном счёте нам нужна Свобода, но Свобода, созданная по образу наших глубинных духовных устремлений, самых властных и естественных потребностей нашей плоти (на самом деле страх всегда будет уделом других). Современная эпоха отжила своё. Монотонность жестов, поступков и лжи Европы замкнула круг отвращения
[3]. Скорее бы уже монголы разбили свои шатры на наших площадях. И не нужно бояться, что насилие, которому мы присягаем этим текстом, застанет нас врасплох или что мы окажемся не на высоте. Однако что бы ни случилось, этого нам мало. Важно понять: наш демарш вдохновлён лишь абсолютной верой в объединяющее нас чувство, а именно – предчувствие бунта, лежащее у истоков всего, что хоть чего‑то стóит.
Ставя превыше возможных расхождений наш революционный пыл и стремление к максимальной эффективности в, увы, пока ещё ограниченной области нашей нынешней деятельности, мы: “Clarté”>1, “Correspondances”>2, “Philosophies”>3, “La Révolution Surréaliste” – заявляем следующее:
1. Мы не можем себе представить, чтобы ваша Франция когда‑либо последовала величественному примеру немедленного, полного и безоговорочного разоружения, который продемонстрировал миру ЛЕНИН в 1917 году в Брест-Литовске, – разоружения, ценность которого для революции бесконечна.
2. Как в большинстве своём подлежащие призыву, и тем самым официально обречённые носить презренную мышино-серую шинель, мы энергично и всеми возможными способами отвергаем саму мысль о такого рода подчинении в будущем, поскольку для нас Франция не существует.
3. В этих условиях мы, разумеется, полностью поддерживаем манифест, выпущенный комитетом действий против войны в Марокко>4 – тем более что его авторам грозит судебное преследование.
4. Священники, врачи, профессора, литераторы, поэты, философы, журналисты, судьи, адвокаты, полицейские, академики разного рода: все вы, подписанты этого безмозглого листка, «Интеллектуалы в одном строю с Родиной», – мы не упустим случая обличить и пристыдить вас. Псы, вышколенные на лету хватать жирные подачки со стола Родины, вы пускаете слюну при одной мысли об этой кости.
5. Наш бунт – это восстание духа; кровавая Революция для нас – неотвратимая месть духа, униженного делами ваших рук. Мы – не утописты: в этой Революции мы видим прежде всего преобразование общества. Если есть ещё люди, видевшие, как их окружает стая, где каждый оборачивается против них (а это предатели всего, кроме Свободы; мятежники всех мастей; обычные уголовники), то пусть они помнят: идея Революции – лучшая и самая действенная защита индивида.