Голоса вразнобой
Да знаем мы всё это! – Тоже мне! – Ай, браво! – Долой! – Ещё что расскажешь?
Голос Даниэля
Эй, там, в зале! Да заткнитесь вы, тетери! Я просто пытался сказать, что не хочу снимать фильмы, пользуясь чужими ошибками. Ради спасения собственной души я хочу преодолевать свои опасности. Мне нужен личный рай или ад.
Голоса вразнобой
Эгоист! – Ишь, буржуйчик какой!
Голос Даниэля
Во-первых, я считаю, что кинематограф слишком богат. Он ожирел. Он раздулся до предела, до максимума. При первой же попытке расширения кинематограф лопнет! От застоя эта набитая жиром свинья разлетится на тысячу кусочков. Я объявляю о разрушении кинематографа, о первом апокалиптическом предвестии расчленения, расщепления этого толстобрюхого и вспученного организма под названием фильм.
Свист и голоса вразнобой
Анархист!
Голос Даниэля
В сегодняшних фильмах есть что-то законченное, совершенное, умиротворённое. Причина тому – гармония элементов композиции, классическое единство составляющих: слова-изображения. Чтобы завоевать, нужно разбить. Необходимо отправить некоторых представителей этого семейства – самых молодых – в авангард, и пусть в движении за независимость они попытаются вспахать собственное поле.
Голос
Как в эпоху массовых миграций или империалистических завоеваний!
Голос Даниэля
Да, нужно оторвать у кинематографа оба крыла – звук и визуальный образ.
Голос
Живодёр!
Голос Даниэля
Необходимо разрушить эту естественную связь, в которой слово – лишь соответствующая сторона взгляда, стихийный комментарий, порождённый кадром. Мне хочется отделить ухо от его кинематографического хозяина – гла2за.
Я хочу наложить на плёнку вой, не имеющий ничего общего со сценами на экране. Череду визуальных образов нужно обособить от дикой звуковой истории, которая влетит, ворвётся в темноту зала. Следует разрубить сцепление с последовательностью кадров, быть может, и согласованных между собой, но так или иначе противоречащих звуковой теме.
Свист
Голос
Ерунда!
Комментатор (на фоне шума)
…Интеллектуалы – те, что крепки умом лишь на хорошо знакомой территории, – замкнуты в собственных привычках и условностях, точно жвачные животные, не ведающие ничего, кроме мелких естественных нужд. Слова Даниэля потонули в возмущённом шуме зала…
Голос Даниэля
Если до сих пор слова были лишь комментарием к плёнке, то теперь плёнка станет всего-навсего дополнением – обязательным, а может, и ненужным – к