В нос ударил затхлый запах сигаретного дыма. Я бросила курить еще год назад, но мне сразу захотелось почувствовать на губах сигаретный фильтр. Здесь стены будто сочились никотином.
Мы поднялись на последний этаж и оказались перед толстой, может быть дубовой, дверью, которая выпячивалась из стены вытатуированными досками. Каждый сантиметр ее покрывали надписи и рисунки. Они накладывались друг на друга, а иногда неизвестная художница закрашивала старые надписи коричневой краской и рисовала поверх. В глаза сразу бросалась большая белая надпись арабской вязью посередине створки:
Здесь она выглядела не так, как в кафе – мне сразу вспомнились черные флаги одной запрещенной в России организации.
– Наслаждайся, – сказала Аля, опускаясь на ступеньки. Видимо, я была не первой посетительницей, которая замерла перед этим произведением подъездного искусства.
– А вот этого не нужно, – сказала Аля, когда я потянула из кармана телефон, чтобы сфотографировать дверь. – Хочешь запомнить – запоминай словами.
В гостях нужно с уважением относиться к хозяйским прихотям, хотя, конечно, ей было легко говорить. У нее-то, очевидно, не было никаких проблем с памятью. Я же с трудом помнила собственный мобильный телефон. Я постаралась осмотреть дверь очень внимательно.
Посередине створки, чуть выше моей головы, красовалась арабская или стилизованная под арабскую надпись. Прямо от нее, вниз, шла толстая черная лента: «B R I D E S H E A D». Буква «В» была зачеркнута и рядом красовалась красная «P» того же шрифта. Там же кто-то пририсовала кривые цифры «221», видимо, как отсылку к Шерлоку. Слева от арабской вязи из мешанины букв и узоров выделялся прямоугольник с текстом:
ЗДЕСЬ
УМЕРЛ
АСОНЯ
МАРМЕ
ЛАДОВ-
>Под ним красовался рисунок углем: женское лицо в терновом венке с цветками вместо глаз. Присмотревшись, я поняла, что цветки кто-то нарисовала поверх закрытых век. Мое внимание привлек список под картинкой.
>СПИСОК ЖЕРТВ СМОТРЯЩЕГО:
>1. Станка – Я
2. Аля
3. Женя
Четвертый пункт был закрашен белилами, поверх которых другой рукой было выведено «Кира».
Ниже было еще полтора десятка пунктов («Вера», «Виола», «Лешка», «Мишель»), но они становились все меньше и меньше и последний был совсем не читаем. Рядом с некоторыми именами были рисунки: чертики, ботинки, бабочки. Рядом с «Вера» с трудом втиснулось слово «Православная».