Ведущий начал отступать от центра, а команды медленно стягиваться к друг другу.
– В бой! – прогремело из динамиков.
Бойцы бросились друг на друга, словно бешенные бойцовские собаки. Свободных людей не оказалось, каждый да в кого-нибудь вцепился. Одних сразу вырубили и положили на землю, после чего били ногами в живот, другие разбились на группы по двое-трое человек и бились друг с другом. Даже с трибуны было видно кровь на белых футболках ястребских бойцов. Они проигрывали, их все больше оказывалось на земле. Родищенские парни не знали пощады, лежачих они добивали своими бутсами, а остальных обкладывали по несколько человек и уничтожали кулаками. Избиение могло продолжаться вечно, но рефери засвистел в свисток, и бойня прекратилась.
Все и правда развернулось за пару минут. Я толком ничего не успел рассмотреть. Глаза бегали от одной кучки к другой. Но придется признать, все это время я не дышал. Для меня было в новинку видеть подобное, насилие в принципе было для меня чуждо, особенно осознанное.
По завершению родищенские бойцы помогали встать ястребским, отряхивали их от грязи и оказывали первую помощь, кто более-менее освободился, да и зрители в том числе, начинали аплодировать, звучали одобряющие возгласы и крики. Все обнимались друг с другом и поздравляли с успешным боем.
– Пора валить, – сказал Кулак, – больше ничего интересного не произойдет.
– Будем выцеплять Славика из этой каши?
– А толку? Он со всеми отправится бухать и праздновать победу. Завтра с ним увидимся.
Я не стал настаивать, все равно не хотел приближаться к крови. Вроде нормально себя чувствовал при ее виде в обычное время, но такое количество тогда меня пугало и мутило.
– Не понимаю, какое удовольствие быть избитым, – произнес я.
– Избитым – никакое, но приятно же выпустить пар или почувствовать свою силу. Особенно, когда представляешь, что разбиваешь морду своего врага.
– Не знаю, лучше наблюдать за всем этим вот так со стороны.
С поля мы вышли на заброшенные заводские железнодорожные пути и пошли вдоль них. За школьные годы мы изучили территорию завода вдоль и поперек, знали все входы и выходы, интересные объекты и места, где было чем заняться.
Все-таки вспоминая свое детство, прихожу к мысли, что оно мне нравилось. Тогда во мне жил дух исследователя, хотел постигать все новое как в учебных знаниях, так и в наших путешествиях по окрестностям Родищенска.