– А люди? – спросила я. – В лесу они были?
– Как ни странно, нет.
Почему-то легче не становилось. Мы пересекли дорогу и оказались на другой ее стороне – здесь, к счастью, жар сменился привычным холодом. Я села на корточки, коснулась ладонью земли и закрыла глаза. Чувствовала, как энергия Ши-Ян пробиралась через асфальт прямиком в пекло погибшего леса, и энергия боли – моя лидирующая энергия, как выразилась профессор Монтгомери – пронзила меня тысячей острых иголок. Крики животных в момент пожара вызывали дрожь и мурашки, их туши так и вспыхивали в голове. Мученически высидев несколько минут, я будто сама сгорела изнутри. Поднялась на ноги и, пошатываясь, изрекла:
– Выгорело не все. Небольшой домик где-то в гущи, он уцелел вместе с северной частью леса, ее десятой частью, точнее. Но магии, той самой, которой пользуется Литиция, она уничтожена.
– Грустно, – поджала Мизуки губы. – Твою маму найти не так-то легко.
Внезапно за желтой лентой, где шипели угли, образовалась темная прореха. Будто дверь с размытыми границами, она взялась из ниоткуда.
– Это портал, – пристально всмотрелась я. – Странной формы, но портал.
– А вдруг ловушка? – шепнула Мизуки. – Меня в рабство сдавать нужды нет.
– Ты какая-то невероятно шутливая сегодня.
– А я всегда шутливая, когда нервничаю. – Она выдержала паузу и с сомнением добавила: – Надо, наверное, прыгнуть в эту штуку? Кто-то нас ждет.
– Мама, – в надежде улыбнулась я. – Это она!
Попасть в портал можно было только одним способом: прыжком и с хорошего разбега, ибо открылся он на раскаленной земле. Отойдя на приличное расстояние, Мизуки и я взялись за руки и одновременно ринулись через дорогу, нырнув в черное как дно океана прореху.
Перед нами предстала другая сторона леса – зеленая, пышная и нетронутая яростным огнем. Портал позади сжался до размеров капли и испарился в воздухе. Мы стояли там, где лес заканчивался и открывался вид на приличных размеров поле, посреди которого одиноко томился старый сарайчик. Соломенная крыша, обваливающиеся белые стены с грубыми трещинами и деревянная, полуразваленная дверь. Мы осторожно выбрались на открытое поле, ступая, словно по минному. Высохшая трава под ногами хрустела. И несмотря на то что лес за нашими спинами цвел и пах, вид у поля напоминал умирающий сад.