За окном я увидела аккуратные белые дома с распахнутыми окнами, улицы были пусты, вымощены белым камнем. Солнце отражалось от белых стен и мостовой, окрашивало их в желто-оранжевые цвета и казалось, что всё вокруг светится, как пламя свечи. Дома невысокие, трёх и четырехэтажные, с двускатными крышами и маленькими чердачными окнами. Судя по всему, моя комната или правильнее сказать палата, была расположена на последнем этаже. Поэтому мне хорошо виден город – сплошные белые крыши, и где-то далеко, за множество кварталов отсюда, высокая белая стена из небоскребов. Такие же белые как все дома вокруг, но с высокими окнами – они казались столпами света, красные, желтые солнечные блики играли на их гладких стенах, – отражение маленького белого города в кривом зеркале. Долго смотреть на этот город в яркий летний полдень было бы невозможно.
Но пахло вокруг чудесно, я уловила запах жасмина и спелых яблок, ветер приносил ароматы апельсиновых цветов и почему-то корицы. А если повернуть голову влево, туда, где улица уходит резко вниз, то можно ощутить запах моря. Удивительное сочетание. Единственное, что пугало и настораживало – отсутствие людей и звуков. Казалось, что город пуст. Никто не ходил по улицам, не бегали кошки и собаки, не летали мухи, даже птиц не было слышно.
Пока я стояла и рассматривала город, чистый и белый как лист бумаги, дверь в палату открылась. Из-за белого цвета вокруг, мне сложно называть это помещение комнатой, но именно её оно напоминало больше всего, – красивая с резным изголовьем кровать, пышные подушки и одеяла, аккуратный прикроватный столик, в углу зеркало в широкой раме, пара стульев и крохотный круглый стол. Только обернувшись на звук открывающейся двери, я увидела, что на столике стоял букет мелких голубых цветов – неожиданно яркий в монохроме белого.
В дверях стояла старушка невысокого роста в белом переднике и нежно-розовом платье. Очень странно видеть женщину преклонного возраста в одежде таких цветов. Её седые волосы аккуратно убраны в пучок и прикрыты полупрозрачной косынкой. В руках она держала стеклянный кувшин с водой, а через руку была перекинута пара полотенец. Старушка приветственно кивнула и молча прошла к кровати, повесила полотенца на спинку, а кувшин поставила на столик.
– Благодарю вас, – я кивнула ей, не ожидая ответа. Почему-то мне казалось, что в такой тишине слова равноценны скверне, да и старушка смахивала на немую или даже глухую.