– Дело не в деньгах, Гриф. Ты же понимаешь, что я не могу не спросить…
Женя усмехнулся.
– Конечно. Ты же у нас идейный. Из прокуратуры, помню, тоже поэтому уволился. Ох, Марат, нельзя в нашем мире носить белое пальто. Ох, нельзя.
Его пренебрежительно-снисходительный тон довел меня до бешенства. Я с трудом сдерживался, чтобы не дать волю чувствам. Поборов желание послать Женьку в задницу, я повторил:
– Я не могу не спросить. Почему она сбежала? Еще и с ребенком прямо из роддома. В чем причина?
Похоже, мой серьезный тон и бычий взгляд подействовали на Грифа. Он не спешил ответить. Думаю, если бы попытался соврать, то вряд ли бы тянул. Да и почувствовал бы я любую ложь. Женя как будто подбирал слова и не находил их. В итоге он просто развел руками и сказал:
– Я сам не знаю, Марат. Не скажу, что между нами все было идеально. Как у всех. Она сделала ремонт в детской, ходила на курсы и к врачу, а потом просто исчезла. Когда ты найдешь Сашу, задай ей этот вопрос.
Я сразу отметил, что он говорит не «если найдешь», а «когда». Вопрос моего успеха был решен Грифом априори. В другом случае я бы порадовался, но с Женей меня опять напрягала эта его уверенность в себе и во мне заодно.
Но одного я не мог отрицать. Женька говорил правду. Я был уверен в этом и почти уже решил помочь приятелю. В конце концов, я был у него в долгу за ту ночь, что случилась у нас с Сашей. Меня до сих пор жрала совесть, ревность и обида. Показалось, что розыск Саши может быть моим искуплением. Как ни пафосно звучит это дерьмо.
Но тут Гриф заговорил совсем иначе.
– Ты понимаешь, в каком я положении, Марат? Она свалила с ребенком. Все знали, что Саша беременна. Я собирался устроить праздник в честь рождения, у меня были планы. Может, это какая-то депрессия после родов. Или она захотела в Турцию. Я запретил ей лететь с животом. Может, мстит мне таким образом? Черт ее знает. Я уже ни в чем не уверен. Но она должна вернуться домой. Понимаешь?
– Понимаю, – кивнул я, желая понимать чуть меньше и еще меньше принимать близко к сердцу.
Женя кинул на стол папку, которую все это время держал в руках.
– Вот материалы по ее поискам. Вся информация и документы, списки друзей, родственников. Бля, даже ее мать не знает ничего. Ты можешь себе представить?
– С трудом.
С тем же самым трудом я терпел присутствие Жени. С него как будто спала маска. Он больше не сдерживался. Саша волновала его не больше, чем собственная репутация. Он не беспокоился о ней и о ребенке. Только о себе.