Я резко втянула воздух, поспешила прижаться к обочине и остановилась.
Какого черта он творит?! Какого черта я позволяю?!
Возбуждение смешалось с волнением и негодованием, щеки горели огнём.
Я взяла его руку и убрала со своего колена.
– Нет, не только поэтому, – строго изрекла, посмотрев на него из-под бровей. – Мы ещё слишком мало знакомы. Я не такая, ясно?
– Ясно, – усмехнулся он, а в голубых глазах так и плясали черти. – Извини.
Я одернула юбку, стараясь по максимуму прикрыть колени, и с достоинством кивнула, принимая извинения.
Включила левый поворотник и, глядя в боковое зеркало, пропускала одну машину за другой, дрожащими руками сжимая руль. Ноги были ватными, не слушались, отказывались давить на педали. А этот негодяй сидел и пялился на меня с издевательской ухмылочкой на губах.
– Ты в порядке? – насмешливо поинтересовался он. – Хочешь, я поведу?
– Спасибо, я в порядке, – приторно улыбнулась я и наконец смогла тронуться с места, возвращая автомобиль на дорогу.
* * *
К маме мы приехали вовремя.
Егор галантно вручил ей цветы и вино, поприветствовал маминых подруг и пожал руку молодому мужчине – судя по всему, тому самому Павлику.
Признаться честно, этот Павлик оказался совсем не таким ужасным, как я его себе представляла. Вполне себе завидный жених. По крайней мере, внешне. Высокий, широкоплечий, безупречно одет. Приятные черты лица, очки в тонкой оправе. Тёмные, почти чёрные волосы и такая же тщательно ухоженная щетина – явно работа хорошего барбера.
Одним словом, Павлик следил за собой. Либо тщательно подготовился к сегодняшнему вечеру. И я совершенно точно могла бы заинтересоваться им при других обстоятельствах… Могла. Но почему-то, находясь рядом с моим очаровательным боссом – который вдруг так прямо по-хозяйски приобнял меня за талию, – рассматривать какого угодно другого мужчину на предмет профпригодности я была совершенно не способна.
Даже несмотря на то, что мама Павлика тоже производила очень приятное впечатление. Была улыбчива, доброжелательна. В общем, стервозной свекровью её довольно сложно было представить…
Но об этом я размышляла не всерьез. Так, больше поверхностно. Потому что рука Егора обжигала кожу талии сквозь тонкую ткань платья, и мои щеки снова горели огнем.
Я смущалась. Не потому что такая скромница, а потому что настолько млела от его прикосновений. И тогда, в машине, и сейчас…