– А ну отпустите Оливию! – возмущенно проорала сестрица в темноту. – Я вас вижу! Я позвоню в полицию!
Она переступила с ноги на ногу, видимая в рассеянном свете фонаря. К сожалению, сестра блефовала – смотрела она совсем в другую сторону.
– Оливия!
– Никак не уймется, – прошептал Руслан. – Скажи своей сестре уйти.
Он убрал руку, одуряюще пахнущую табаком и цитрусом, с моего рта.
– Ты обещал, мы уйдем вместе! – выпалила я грозным шепотом.
– Обещал, – он вздохнул. – Оливия, знаю, виноват перед тобой… Но хочу, чтобы ты ко мне вернулась.
– К тебе? – переспросила я.
А как же Зверь?
Руслан шумно перевел дух. Неоконченный вопрос повис в воздухе.
Я откровенно смотрела на него. Я хотела, чтобы он увидел в моих глазах прошлое и понял хотя бы треть от той боли, что я испытала. Тогда бы он не просил вернуться. Не осмелился бы.
– Я ничего не мог сделать! – захрипел он и врезал основанием ладони об беленую стену. – Оливия, если бы я мог…
– Если бы ты мог, – прямо сказала я. – Нас было бы четверо. А так каждый сам по себе, поодиночке. Прости, Руслан… Отпусти, я хочу уйти.
Он снова оперся обеими руками в стену. Я оказалась между ними, как в ловушке. Он приблизил ко мне лицо: прищуренные глаза, оскаленные зубы. Вершинки клыков возвышались над соседними зубами, становясь все больше и больше…
Я его злила.
– Отпусти, – повторила я. – Не смей меня удерживать. Ты не имеешь права… Я не хочу возвращаться. Столько времени прошло, Руслан, все изменилось. Слово Зверя больше не закон. В клубе я встретила Леонарда. Что он здесь делает?
Руслан ничего не ответил. Леонард его не заинтересовал.
– Хочешь, я разрушу «Авалон»? – неожиданно спросил он, давясь рычанием.
Вместе с лицом менялось и горло – его голос. Он спрашивал искренне, будто это могло помочь.
– Мне плевать на «Авалон», – честно ответила я. – Я хочу домой.
– Здесь твой дом! – заорал он, снова ударив в стену.
Рычание и крики услышала сестра. Нет бы, свалить к машине – она осторожно пошла к нам, щурясь в темноту. А я еще думала, что умная… Как же.
– Оливия? – она пыталась рассмотреть нас.
– Пошла прочь! – огрызнулся Руслан и повернулся ко мне.
Стук каблуков сестрицы стих. Кажется, она даже попятилась.