Его тело чувствовало это. Это разум чувствовал это. Его душа чувствовала это. Они отвечали ему предвкушающей дрожью. Он цеплялся за жизнь только ради этих мгновений. Он выдерживал раны, которые отправляют на тот свет даже болотных троллей. Они заживали только его волей к борьбе, волей к жизни, только его ненавистью.
– Что-то они зашевелились.
– Ага, щас палить начнут!
– Да не бзди, салага. Сначала мы на штурм должны пойти. А до сюда то они не дострелят.
– Знаю я. Ишь ты, бывалый нашелся.
– А как мы штурмовать то? Стены же.
– Да!
– Чо?
– Как без лесниц то?
– А магики на что тебе?
– Заткнитесь там.
– Да пошел ты.
– Сам иди, щас опять Килгора накличите. – напомнил рядовой про на редкость мерзкого в общении рыцаря, которого Мельхиот до сих пор хотел выпотрошить.
– Тьмою проклятый лиховерец. – прошептали рядом.
– А что маги сделают? Не уж то стены разберут?
– А ты под Орнессом не был. Там магики целый бастион с землей сравняли.
– Так уж и бастион.
– Мечом клянусь!
– Ты про ту ржавую железку, что у тебя на поясе?
– А вот я как дам ей тебе по башке.
– Какой бастион? Там только стену одну с башней снесли. – крикнули из глубины батальона.
– А тебе мало? Стены Орнесса то в двое выше этих были.
– Чо ж не в трое?
– Так там два полку было, и магиков роты четыре.
– Да батальон целый, че уж там.
– Ты че все подтруниваешь?