Но ожидание не длится долго. Услышав женский голос, я растерянно молчу, не зная, как начать разговор. Спросить, кто вы? Спросить, кто я? Потом медленно выдавливаю из разом осипшего горла:
– Как там дети?
– Хорошо, – звучит в ответ. – а кто вы?
Тут я ощутила полный раздрай чувств. С одной стороны, вроде это я совсем недавно жаловалась на судьбу, на бремя семейной жизни, мечтала повернуть время вспять и не выходить замуж вообще.
Тем самым, я отказывалась от детей. И чувствовала, словно перестала иметь право называться их мамой. С другой стороны, чувство ответственности и любовь к детям, хоть и переживавшая тяжелые времена, хоть и ставшая почти незаметной на фоне личных переживаний.
– Я – их мама, – отвечаю, и ощущаю, как чувство вины перед детьми стискивает обручем мою голову. Я так и не смогла стать хорошей мамой. Не отдавала себя заботе о них, порой была жестока, равнодушна. И сейчас я потеряла их. Осознание этого накрыло словно холодной лавиной.
– Вы знаете, что происходит? – вопрос на том конце привел меня в чувство. Ничего, я сейчас разберусь, что происходит, найду выход. Я всегда нахожу выход, когда прищучит.
Мы познакомились с Ларисой. Я была рада тому, что она достаточно адекватный человек, к тому же любящий детей. На мою просьбу позаботиться о детях, Лариса лишь сказала, что ее это вовсе не затруднит.
Мы прервали разговор, потому что вскоре должен был прийти ее муж. Я почувствовала, как она напряглась говоря об этом. Ревнует.
В прихожей звук открывающейся двери, стук скидываемых ботинок. Потом недовольный крик:
– Эй, где мои тапочки?
Я лишь изумленно приподняла брови и продолжила сидеть на кухне, где устроилась во время телефонного разговора. Жду с нетерпением появления этакого мачо, что достоин всей этой готовки, что я уже успела рассмотреть, шарясь в холодильнике на предмет что-нибудь перекусить и заесть нервы. Сердце трепыхается, побаиваясь, все же я не Лариса и кто знает, что произойдет, если он заметит подмену.
Судя по недовольному ворчанию, товарищ нашел тапочки в неположенном месте. Вскоре в весьма неблагодушном настроении зашел на кухню, приказывая, иначе этот тон и не назовешь, подать ему ужин.
Так, это уже перебор. Если что я и ненавижу в этой жизни, так самодовольных мужчин, уверенных, что женщины должны скакать вокруг них, подстраиваясь под любые их потребности.