– Ты его что, клеишь? – пьяно икнула я ей в ухо.
– Угу, – кивнула она и заговорщически сообщила, – видела, как костюм сидит. Армани, точно тебе говорю. Я шарю.
– Армани, – подтвердил мужик, выдувая две струи дыма через ноздри и прищурился.
– Я же говорила, – Натка неуверенной походкой прошла к его машине и открыла пассажирское сиденье, куда завалилась как к себе домой, – бывший муж только такие и носил, тем и взял. Стоит у меня на бизнесменов в костюмах, фетиш такой. Но, больше одной ночи не обещаю.
– Садись, – все еще не веря в происходящее, бизнесмен слегка заторможено закрыл за Наткой переднюю пассажирскую дверь и открыл для меня заднюю, – садись уже и ты, чуть стоишь же. Еще растянется на своих куриных тонких лапках, а мне потом в травмпункт вези.
– Ангелина, – зачем-то поделилась я совершенно бесполезной для него информацией.
– Юра, – сообщил бизнесмен, пока я покачиваясь и без всякого изящества заползала в его машину, – отчество сказать?
– Нет, – я поправила все, что осталось от мой прически голливудская волна и сложила руки на коленях в замок, – меня пожалуйста в первую очередь, тут рядом.
– Легко, – дверь захлопнулась и самый дорогой таксист, что случался в моей жизни, обошел машину и сел за руль.
– А я хотела бы знать, – Натка уже успела поправить яркую розовую помаду на губах и закрыла тюбик с помадой.
– Что именно? – Юрий застрял на ее губах и завел машину.
– Отчество и чистый доход за год, – с придыханием пьяно выдала та.
– Петрович, – дорогой таксист вырулил с парковки клуба и помчал нас по ночному Питеру, – доход сообщу в постели.
В салоне установилась тягучая тишина, в которой я была явно лишней. Так что меня без сожаления выкинули у подъезда и дорогущая иномарка сорвалась с места. Первый раз на моих глазах случилось вот такое – беззастенчивый съем миллионера на ночь. Россия, что с нее возьмешь, тут каждый день такое, наверное…
До съемной квартиры – студии я добралась на автопилоте и рухнула в кровать прямо в босоножках и платье. Тут тоже во всем обвинила местный воздух, в Майами я так набиралась не часто.
Когда мои заплывшие глазки распахнулись вновь, настенные часы показывали час дня.
«Ты жива?» Первым делом написала я Натке сообщение.
«Жива» Пришло короткое сообщение через полчаса и разбудило меня заново.
– Пить, – вырвалось из меня жалобно и я сползла с кровати. Снять босоножки получилось раза с пятого. Тонкие ремешки и застежки не поддавались совсем. Платье тоже отказывалось с меня слезать, явно показывая, что спать в одежде это очень плохая идея.