Выскользнула из гостиной с трудом передвигаться на ватных ногах. И зажала уши трясущимися руками, чтобы не слышать душераздирающий крик его мамы. Пошатываясь, преодолела несколько ступенек и опустилась на них, вцепившись зубами в кисть, пытаясь заглушить вырывающийся из груди вой отчаяния. Всего лишь несколько часов назад, я отдала любимого земле… Как же это больно, Боже, как больно.
Когда Макс сбежал из клиники, я наивно верила что все наладиться. И действительно, поначалу так и было. Однако в глубине души я понимала, что Игнат только и ждет когда вернется брат. А тот не возвращался: год, полтора, два. И тогда нашей сказке пришел конец… Моей сказке… Муж сломя голову бросился на поиски Максима. Это стало какой-то одержимостью. Он знал, что брата нет в России, но как только ему сообщали что Макса, видели в каком-нибудь городе за границей, Игнат галопом мчался туда. И я молчала, понимая, что его родители переживают за сына. Да и он не находит себе места от неизвестности. По началу я надеялась, что муж не найдет брата, ибо знала, если Макс вернется в нашу жизнь снова, начнется кавардак. Ведь он по-другому не может. Но когда эти поиски перетекли в долгие месяцы, стала молиться, чтобы Максим поскорее нашелся. И видит Бог, все это время я упорно давила в себе бушующий протест. Бесконечная гонка стала невыносимой. Муж просто изводил себя нескончаемыми поездками, из которых возвращался сам не свой. А я всё ждала, когда уже наконец-то услышу от него хорошую новость о том, что ему удалось разыскать брата. Или наоборот, что Игнат отказался от поисков, ибо понял простую истину "Макс не хочет, чтоб его нашли".
Порой, я смотрела на мужа, и мне начало казаться, что ему нравится эта бесконечная гонка. Словно это стало для него своеобразной, нездоровой игрой. Каким-то безумным ритуалом…
А каково было мне? Засыпая в очередной раз в пустой квартире, в холодной постели. Да я сходила с ума от одиночества. Мне до тряски в теле хотелось обнять мужа, положить голову на его грудь и заснуть. Но не могла этого сделать, потому что тот в который раз за месяц улетел за границу. Как же я тосковала, эта пытка была невыносима, жаждала устроить скандал, как только Игнат вернется. Однако при долгожданной встрече устало млела в его руках. И все по новому кругу, он уезжал, а я в негодовании кусала кулаки, порой срываясь, устраивала истерику, которую не видел никто кроме меня.