Осмелев, Нюрка открыла один глаз. Лицо Аринки было сосредоточенным, губы шевелились, будто что-то шептали, между черных бровей пролегла складка, в карих глазах метались красноватые отблески, будто глубоко внутри них горел огонь.
Рука Аришки переместилась на разбитую коленку, а спустя время на вторую. Нюрка с удивлением разглядывала свою грязную, в разводах крови и грязи ногу – от раны не осталось и следа. Вылечив и второе колено, Аринка отстранилась от Нюрки, усевшись прямо в пыль на дороге, и обняла колени руками, опустив на них голову.
* * *
После случившегося Арина стала гораздо реже появляться в деревне. Иногда она выходила погулять с Нюркой, или на речку они бегали купаться, но видели ее все реже и реже. И все реже и реже на красивом личике девочки появлялась улыбка. Чаще она была серьезна и сосредоточена, и, как и Левониха, все больше сторонилась людей.
Спустя несколько дней, в полнолуние, Юля неожиданно проснулась. Комнату заливал призрачный голубоватый свет, рисующий пугающие тени на стенах и мебели. Побоявшись, что свет может помешать спать дочери, она тихонько встала и задернула шторы. Вернувшись в постель, протянула руку, чтобы поправить девочке одеяло, и вдруг резко начала шарить рукой по кровати в поисках дочери. Лерки не было.
Вскочив, Юля бросилась к выключателю. Включив свет, она в растерянности уставилась на кровать. Леркина подушка еще хранила след от ее головы, скомканное одеяло сиротливо жалось к стене. Девочки не было.
Юля в растерянности оглядела комнату.
– Лер… Лера, ты где? – тихонько позвала Юля, прислушиваясь к тишине. – Лера! – позвала она уже громче с нотками паники в голосе. Ответа не было.
Мелькнула мысль, что девочка могла пойти в туалет сама, не будя мать, как обычно. Юля бросилась вниз. На первом этаже было темно и тихо, только чистая, огромная полная луна любопытно заглядывала в не зашторенные окна.
– Лера! – позвала Юля дочь уже в полный голос, бросаясь к выключателям. Проверив все помещения на первом этаже, заглянув даже в кладовку, Юля в растерянности застыла перед лестницей на второй этаж.
Подумав, что дочь зачем-то могла выйти на улицу – безумная идея, но вдруг! – Юля кинулась в прихожую. Дверь была заперта, одежда и обувь на месте. Открыв дверь, девушка, как была, в ночной рубашке и босиком, выбежала на улицу. Выпавший вечером снег был чист, ни одного следа.