– Это как? – все-таки некоторые витиеватые фразы монаха доходили до меня с трудом.
Морох тяжко вздохнул. Это он правильно – тяжко ему со мной придется. Но кто сказал, что будет легко?
– Раньше наши правители с легкостью перекидывались в свою драконью форму.
– Восхитительно! – всплеснула руками в притворном удивлении – все это так напоминало детские сказки, только вот я в сказки не верила. Я хотела домой. – Повелись с людьми и нахватались от них всякого! И что же произошло, боги перестали быть богами?
Морох поперхнулся следующими словами.
– Ну… ты недалека от истины, сестра моя.
Неожиданно монашек резко пересел ко мне на кровать, отчего я с нее чуть было не рухнула, но хранителю мои неудобства были безразличны.
– Поэтому расскажи мне… – Морох отчаянно зашептал, озираясь на дверь с таким видом, будто в нее вот-вот ввалится Ягойлон.
– Что? – не поняла, чего именно от меня хочет лысый монашек.
– Это правда, что у Яго повышается температура тела при общении с тобой?
– Почему… это так важно? – я попятилась от наседающего на меня храмовника, на всякий случай.
– Важно! – Морох произнес это слишком громко, по его мнению, поэтому он снова воровато оглянулся на дверь. – Скажи честно, у Яго повышается температура тела рядом с тобой?
– Ну да!
– Тише…
– А что тут такого? – я только плечами пожала. – Он же от злости на меня аж дымиться начинает. От одного моего слова закипает. Видимо, у них с этой Лорд совсем не ладилось, раз в нем столько злости.
– В том-то все и дело… что не «не ладилось» – это еще слабо сказано, – монашек тяжко вздохнул, и от груза бытия, навалившегося на его плечи, забыл посмотреть на дверь. – Лорд сама все испортила. Особенно ей удалось испортить жизнь Ягейлона…
– Час от часу не легче! – почти облегченно выдохнула я. – Это все понятно, вон как пыхтит Ягойлон при одном только упоминании имени несравненной женушки, нагревается, словно провод, того и гляди – бабахнет или током треснет.
– Не буду требовать с тебя объяснений твоих слов, дорогая сестра, – хранитель поджал губы и пересел обратно на стул. – Ибо это издержки твоего мира, однако общий посыл фразы я понял.
– Какое счастье! – не смогла подавить всплеск собственных аплодисментов в адрес догадливого монаха.
– Не ёрничай, Марина, дело очень серьезное, – пожалуй, Морох оказался даже слишком догадливым.