В тишине станции чуть слышно загудели рельсы – верный признак приближающегося состава. Дежурная посмотрела на часы и зевнула. Усталость уже брала свое и ей ужасно хотелось домой.
Гул из тоннеля нарастал, но что-то было не так. Вот уже слышен стук колес, только паузы между ударами слишком велики. Нет, совсем не в таком ритме должно биться стальное сердце электропоезда. Работница метрополитена озадаченно всматривалась в сумрак тоннеля. По усталому лицу пробежала тень беспокойства. Ей показалось, что атмосфера станции стала какой-то вязкой, словно дурной сон. Откуда-то издалека раздался новый смешок парочки. Веселый щебет влюбленных доносился словно из другого мира.
Дежурная, вопреки всем инструкциям, медленно подошла к самой кромке перрона и, немного наклонившись над рельсами, снова попыталась хоть что-то рассмотреть в арке. В туже секунду ее рука стремительно взлетела вверх, крепко закрывая ладонью рот, а в распахнувшихся до предела глазах появился дикий ужас…
Из черной пасти тоннеля очень медленно, словно жуткий катафалк, на «Знаменскую», въезжала нижняя половина состава.
Его верхняя часть, начиная от кабины машиниста и заканчивая последним вагоном, была ровно срезана будто гигантской бритвой. Но самое страшное виднелось внутри искореженных вагонов, все это походило на леденящий ночной кошмар. От обилия красного зарябило в глазах. Алые струи крови медленно стекали со стен на сиденья, а потом и на пол вагонов, превращаясь в ручейки, неторопливо струящиеся между останками пассажиров и лоскутами смятого железа…
Поезд окончательно остановился.
Снова стало тихо.
Но сейчас станция больше напоминала собой музей восковых фигур. На бледных, неестественно застывших лицах медленно проступал ужас. И только дама в шубе продолжала упорно рыться в своей сумочке.
Наконец она подняла глаза и даже успела сделать шаг в сторону замершего перед ней месива.
А дальше… Дальше был только ее крик. Такого крика раньше никто не слышал. Отражаясь стократным эхом и усиливаясь в расписных сводах потолка, он безжалостно ударил по перепонкам застывших от ужаса людей.
Звук был такой силы, словно кто-то резко распахнул дверь в преисподнюю с тысячами вопящих фурий…
Крик еще не затих, как интеллигент, выронив газету и нелепо размахивая руками, метнулся прочь и огромными прыжками понесся к эскалаторам. Девушка на скамейке, потеряв сознание, рухнула на руки остолбеневшего парня, а дежурная, все еще сжимая рукой рот, бросилась к служебному телефону…