– Слушаю, – почти сразу же отозвался он.
– Привет, – начал я издалека, – от меня тут только что ушел Лева.
– И что он сказал? – заинтересовался Михаил.
– Ничего особенного, – заверил я его, – Лева принес мне набор ландвера.
– И что из этого?
– По виду фигурки напоминают пруссаков, но Пруссия не имеет ко мне никакого отношения. И я решил, что буду красить из них саксонцев…
– Каких? – в Мишкином голосе послышались нотки тревоги.
– Обычных. Из саксонских княжеств. Они в какой-то мере подходят.
На мгновение мне показалось, что трубка раскалилась.
– Ты не можешь их делать, – грозно заявил Михаил,
– Это почему?
– Мы же с тобой разделили саксонцев так, что твоими остались только войска королевства! А все остальные – принадлежат мне!
– Ты, что же, предлагаешь мне вернуть Леве пруссаков?
В трубке на некоторое время установилась тишина.
– Зачем? – наконец заговорил Михаил, – Ты можешь покрасить их в… корпус Лютцова.
– Так это же вроде как прусская армия, – опешил я, – а Пруссией руководит Андрей.
– Он не будет возражать, – торопливо ответил Миша и на мгновение запнулся, но тут же и продолжил, – у него и так дел невпроворот.
– Успокойся! Андрей не претендует на этот контингент.
Голос в трубке замолк. Михаил прекратил разговор.
Я рассеянно положил трубку.
Может, и правда заняться этим добровольческим корпусом.
Вновь замигал экран монитора, показывая мне изображения униформ…
Летние месяцы пролетели незаметно. В самом начале сентября, когда листья на деревьях только-только стали перекрашиваться в более нежные желтоватые тона, сражения возобновились…
На яблоньках-дичках, тянущихся вдоль окаймленной покосившимися заборами асфальтированной дорожки, потихоньку наливались соком мелкие яблочки. Ребятня старательно срывала эти кисло-сладкие плоды. Иной раз и мне самому невыносимо хотелось их попробовать. Звук моих шагов глухо метался среди досок и металлических прутьев.
Воровато оглянувшись по сторонам: не видит ли кто, я подпрыгнул, ухватившись за свисающую над тропинкой веточку, усеянную розовато-зеленоватыми яблоками. Мгновение спустя несколько из них уже оказались у меня в горсти. Рот тут же наполнился слюной. Я торопливо распихал яблочки по карманам и впился зубами в добычу. Знакомый с детства вкус освежил рот.
С характерным скрежетом отворилась дверь подъезда. Я прошел на полутемную прохладную лестничную площадку.