Томский. Этот ваш вопрос еще лучше. Но я задам контрвопрос: в чем цель издательского бизнеса?
Крот. Получить прибыль посредством продажи книг.
Томский. Верно. А в чем цель ГКП-книги?
Крот. Это вам лучше знать.
Томский. Лучше. Но вы и сами могли бы догадаться, что для меня не существует такой цели как получение прибыли. ГКП вообще ни в одном своем измерении не является бизнесом. А это опять-таки многое меняет – и как раз-таки в утопическом плане. Издательство, не заинтересованное в прибыли – чем не утопия?
Крот. Пожалуй. Но меня как-то не очень вдохновляет эта картина. Вот если бы я был издателем или, тем более, автором, то я был бы очень даже заинтересован в прибыли.
Томский. Не волнуйтесь, ни один из ГКП-авторов не бедствует. Но здесь-то мы, кстати, и возвращаемся к одной очень важной теме, которая не так давно всплыла в нашем разговоре, но не получила развития.
15. Аристократическая тайна
Речь идет об аристократическом отношении к действительности. А в чем состоит его суть?
Крот. В том, что привилегированное меньшинство ничего не делает, в то время как рабы гнут на него свои спины.
Томский. Да, что-то такое вы уже говорили. А теперь представьте себе… Аристотеля.
Крот. Опять Аристотеля? И почему именно Аристотеля?
Томский. Сейчас станет ясно. Вот он, Аристотель, по-вашему, ничего не делает?
Крот. Нет, он, конечно, что-то делает и даже что-то очень важное, но ведь это не отменят того факта, что рядом с ним существуют рабы, обеспечивающие ему возможность философствовать. Более того, насколько я помню, Аристотель как раз-таки идейно оправдывал рабство.
Томский. Да, это так. «Одни люди по природе свободны, другие – рабы, и этим последним быть рабами и полезно и справедливо»14. Так говорил Аристотель.
Крот. Взять бы этого Аристотеля, да за такие слова года на три на Соловки!15 По-моему, это было бы для него очень полезно, а по отношению к нему – только справедливо.
Томский. То есть, по-вашему, нет людей, которых можно было бы назвать рабами по своей природе?
Крот. Нет, таких людей нет. Всякое оправдание рабства «по природе» ведет только к тому, что люди оказываются рабами по факту нахождения в рабстве. «Почему я раб?» – спрашивает раб. Если сказать ему, что он раб, потому что порабощен, он может восстать и сбросить свои цепи. Но если сказать ему, что он раб по природе, то против чего ему тогда восставать? Против своей природы? Нет, рабство по природе – это гнусность и, слава богу, что современному человеку претит сама мысль о чем-то подобном.