Необходимо заметить, что М. И. Суворову этот пост прочили и раньше, еще на первых выборах (по предложению члена Управы В. Е. Филипченко), но тогда он от него наотрез отказался. Представьте радость некоторых думцев, когда перед самыми вторыми выборами их обнадеживают тем, что теперь-то уж Суворов согласен («полагали, что этот крупный подрядчик пожертвует некоторой долей своих интересов в пользу города») … Чувства же думцев после того, как стало понятно «подлое предательство», можно передать лишь одним словом – фрустрация.
Некоторые особо горячие головы предлагали даже тотчас изгнать г-на Суворова из числа гласных Думы. Всеобщий ажиотаж был таким, что и тихо молчавшие до сей поры – возроптали. За «изменника» осторожно вступился лишь… гласный Панов (возможно, дальнейший ход городских событий способен объяснить это): «Как же можно баллотировать поступок гласного Суворова, если так поступить он имел полнейшее право».
Полагаю, нет ничего удивительного в том, что Панов был тут же поддержан председателем собрания Ильницким, членом Управы Филипченко и гласными Баженовым и Кузнецовым (прежде в работе Думы не замеченными).
Так что изгонять никого не стали, даже в протокол сие не внесли. Пробаллотировали еще двоих, следующих по списку (Суханова и Цорна), но обоим достались в основном черные шары. Тогда поступает отчаянное предложение: баллотировать вообще всех подряд – Баженова, Панова, Михайловского, Ремезова. Однако те вновь заявляют самоотводы.
При этом редактор газеты «Дальний Восток» В. Панов, прекрасно понимая, что больше 10 белых шаров из 35 возможных ему на выборах не получить, да к тому же «у него до сих пор не кончена тяжба с городом по поводу захваченной городской земли (размером почти с целую улицу, прилегающую к собственному зданию его паровой типо-литографии! – авт.) и поэтому избранным он быть не мог», ответствует кратко: «Решительно отказываюсь!».
Редактор же газеты «Владивосток» Н. Ремезов оказывается более многословным: ««Я не прочь послужить городу, и для работы этой у меня еще хватит и сил, и энергии, но наше городское хозяйство находится в особых условиях, с которыми я хорошо знаком, и нахожу возможным служить только тогда, когда уберут старую управу; и самое здание необходимо дезинфектировать (Усиленный звонок председательствующего. Всеобщий хохот). Но на мое предложение, конечно, собрание не согласится, а потому я отказываюсь!»