– П-простите, госпожа ведьма! – с глубоким уважением в голосе торопливо пробормотал он, изображая искреннее раскаяние.
– Не таскайся за мной, – раздраженно цыкнула я, – а то…
Я на мгновение задумалась, чем можно напугать хоть и юного, но вооруженного мужчину, и тут меня осенило! Он же, как и та служанка, называет меня ведьмой! Поэтому, наверное, и коленки так затряслись – наслушался страшилок от своих друзей про то, что они могут сделать, вот и боится. Так что я тут же выдала:
– А то превращу жабу. И три бородавки сделаю, – и весомо припечатала: – Сам знаешь, на каком месте.
Стражник побледнел, покраснел, потом снова побледнел и часто-часто закивал.
– К-конечно, госпожа ведьма, я вас б-больше не побеспокою! Т-только…
– Что? – грозно насупилась я.
– Вы скажите, если спросят, что я за вами хожу след в след. Меня ведь… меня жалованья лишат иначе!
– Ну если жалованья… – хмыкнула я. Ну а что, как не помочь? Тем более я прекрасно помню тот момент, когда наше руководство прекрасное нас премии однажды лишило. И это на восьмое-то марта! Жлобы.
Но…
– Вот только… – протянула я, постукивая по нижней губе пальцем.
Радостная улыбка тут же сползла с лица паренька.
– Часть денег – мне, понял? Я, сам понимаешь, дама не местная, мне помогать надо. А я твоему начальству столько всего понарассказываю, так твою службу распишу, что тебе еще и премию дадут. Нет, даже две премии! Представляешь, как заживешь? Купишь своей зазнобе колечко какое-нибудь, родителям поможешь, машину… коня, то есть, или на чем вы тут ездите. Уважение у друзей заработаешь, а его ведь, знаешь, за золото-то не купишь! – я принимаюсь в красках расписывать все преимущества сотрудничества со мной, но стражник явно желанием делиться деньгами не горел.
Потирая нерешительно шею, он протянул, сомневаясь:
– Даже не знаю…
– Бородавки. Три. – Сурово припомнила я ему. Приберегла козырь напоследок.
Стражник заметно погрустнел и обреченно кивнул:
– Что вы, госпожа ведьма, я треть жалованья, я… мне за счастье поддержать госпожу…
– Ладно, иди уже, – великодушно махнув рукой, разрешила я, – добрая я сегодня. Ты только имя скажи, чтобы я знала, кого хвалить.
– Эрбернгхарт, – тут же представился парень.
Мой медленный вздох получился, видимо, таким тяжелым и страдальческим, что стражник скис и сдался: