– Если ты здесь не чтобы смотреть эротические танцы, то для чего? – дерзко усмехнулась я.
Мой голос хоть немного меня отрезвил, и я начала рассматривать вариант заехать ему между ног.
– Ты не думала, что в подобных клубах полно красивых одиноких девушек, которых проще всего развести на секс? – грубо заметил он, а затем поспешно и более ласково добавил: – Ну, знаешь, одиночки, которым так нужно утешение.
– Именно поэтому ты прижимаешь меня к стене, а не ищешь заплаканную грустную девушку, которая, возможно, сейчас лапает гениталии танцора, в надежде, что ты её найдёшь и утешишь? – отстранилась и вырывалась, делая шаг ближе к дамской комнате.
– Ты так хотела обозвать меня геем, что я не смог устоять, – ответил Андрей, и я нахмурилась.
Во-первых, когда это моё мнение вдруг стало ему интересным? Во-вторых, слово мне очень незнакомо, и я попыталась найти его смысл в словарном запасе моего двойника. Наконец, до меня дошло, что это мужчины, которые любят мужчин.
– Тебе стыдно признаться, что ты не такой, как все? – фыркаю я в ответ.
Не могу понять, чего мне хочется больше: сбежать из этого места, уйти от этого гада, или утонуть в его объятиях.
Что-то слишком сильно противоречивые желания.
– Ну вот, ты опять испортила мне настроение, – пробурчал он. – И как у тебя это получается даже спустя столько лет!
– Может, я твоя совесть? Раз у тебя своей нет, приходится возмещать кем-то извне, – съязвила я.
Судя по реакции Андрея, мой двойник тоже была в этом настоящим асом. Мы не сильно отличались, поэтому мне ничего не угрожало в раскрытии.
Андрей тяжело и глубоко вздохнул, а затем, окинув меня взглядом, который мне совершенно не понравился, предложил:
– Может, ну его, всё это? Я не заметил, что ты была счастлива за своим столиком, как будто тебя насильно сюда притащили. Поехали ко мне?
Прикусила нижнюю губу, задумавшись. Чёрт подери (знать бы, что это ещё значит), мне к этим ужасным «подружкам» возвращаться ой как не хотелось. Смотреть на танцующих мужчин как бы тоже. Но и ехать с человеком, который не вызывал приятных эмоций, но которого хочется просто завалить, тоже плохая идея.
Впрочем, я не Лиза. Я могу за себя постоять.
– Твоя взяла, – сдалась я.
Взяла салфетку, ручку, нацарапала записку, что мне тошно здесь, и я поехала домой, отдала обслуге и попросила передать девушкам за моим столиком.