В период душевных страданий Леонид нуждался в усиленном и улучшенном питании. Он расслаблялся в директорском кресле рядом с компьютером и телевизором, поместив между ними тарелку с горой бутербродов: классические с колбасой и сыром, с порезанной вдоль и обжаренной сосиской, с вареным яйцом, сверху которого был уложен соленый огурчик… Эту красоту создавала Людмила и, поставив на стол, тихо удалялась, стараясь не мешать. В своем тихом страдании Леонид проявлял невероятную сноровку, умудряясь одновременно играть на компьютере, переключать телевизионные каналы и запихивать в рот бутерброды, запивая пивом из любимого бокала. У этого большого человека с ранимой нежной душой в доме были его и только его собственные вещи, к которым никто не имел права прикасаться. Помимо пивного, был бокал для вина с инкрустацией в виде маленькой золотой рыбки, маленькая и большая мельхиоровые ложечки, вилка и нож, тоже из мельхиора с толстыми надутыми ручками, украшенными причудливыми узорами, большая тарелка из черного стекла и огромная чайная чашка со слоником.
Людмила мирилась с этой и другими причудами горячо любимого мужа, искренне считая, что все сполна компенсируют его честность, порядочность и верность. Об этих качествах размышляла она, сидя вечерами в одиночестве на маленькой кухне, не мешая божеству пребывать в покое. Людмила искренне верила в непогрешимость, почти святость любимого супруга, поэтому семья и все друзья единодушно и безоговорочно поверили в удивительные душевные качества этого странного и почему-то не слишком приятного человека…
Веру немного удивляла столь твердая уверенность сестры в непогрешимости супруга. Она отлично помнила, как несколько лет назад Леонид решил покинуть жену по причине ее неумения готовить котлеты и мыть полы так, как все это делала его мама. Изначально он пытался научить ее всем премудростям ведения хозяйства. Терпеливо и доходчиво рассказывал, как мама размачивает булку в теплом молоке, прежде чем смешать ее с котлетным фаршем, в какой последовательности кладет в него все ингредиенты. Он не отходил от Людмилы ни на секунду, давая ценные советы и контролируя весь процесс жарки. С благими намерениями пытался научить неумеху-жену мыть полы по всем, известным ему от мамы, правилам. Чтобы ничего не забыть, он по несколько раз в день звонил маме для консультации. Видимо, жена совершенно не поддавалась воспитанию, раздражаясь и срывая на нем гнев.