– На Хоккайдо! – вскричал Мишка. – Ведь именно там находится Хакодате!
– Вроде бы да… – задумчиво подтвердила Капитолина, потянувшись к ещё одной булочке, над которыми весь вечер колдовала бабушка Соня.
– Эх вы, Капитолина Аркадьевна!
– А что там, в этом твоём Хакодате, интересного? – подняла брови Капитолина, и лица всех присутствующих обратились к мальчику. С особенным любопытством смотрела бабушка Соня, заподозрившая наличие очередной тайны у любимого внука.
– Как это – что? Петергоф, конечно же! – быстро ответил Мишка, успевший мысленно подготовиться к такому вопросу. Мочки ушей, правда, у него при этом всё же покраснели, факт.
– А ты ничего не путаешь, сынок? – удивилась мама Марина. – Петергоф находится совсем в другой стороне…
– В Питере, это даже я знаю! – гордо воскликнула Шурка, которая в прошлом году побывала в Северной столице со своим классом и теперь считала себя тонким знатоком великого города.
– Во-первых, не в самом Санкт-Петербурге, а около него, – поправил среднюю дочь папа, – а во-вторых, кто-нибудь может налить ещё чаю нашей гостье, пока семью Никитиных не обвинили в негостеприимности?
Марина тут же подскочила за новой порцией кипятка.
– И принеси ещё булочек! – крикнул Рудик вслед жене, облизываясь. – Да побольше!
– И всё-таки, как связаны Петергоф и Япония? – настойчиво спросила бабушка Соня.
– Очень просто, – Мишка пожал плечами. – Я где-то читал, что есть недалеко от города Хакодате одно интересное место, которое русские моряки прозвали «Петергофом». Это было очень давно, в тысяча восемьсот каком-то году. В общем, в середине восемнадцатого века.
– Девятнадцатого, – поправил въедливый папа.
– Да нет, пап, восемнадцатого. В девятнадцатом уже революция была! Мы же по истории как раз проходили!
– Мимо проходили, что ли? – хмыкнула Шурка. – Революция, мой дорогой братик, была в семнадцатом году! Эх ты, неуч! А ещё книжки читаешь!
– Сама ты неуч, сестрица! Не в году, а в веке, и вообще…
– Брейк! – папа Рудик разрубил воздух ладонью, будто острым клинком. – Для тех, кто мимо проходил, поясняю: Великая октябрьская революция, если о ней идёт речь, случилась в России в двадцатом веке, в тысяча девятьсот семнадцатом году. А тысяча восемьсот какой-то год – это как раз девятнадцатый век, и он никак не может быть восемнадцатым, потому что восемнадцатый закончился в тысяча семьсот девяносто девятом, тридцать первого декабря. Теперь всем всё понятно?