В общем, в том, когда я помогаю людям, есть только одна цель – не дать захватить черной бездне душу человека. По сути, я тот, кто охраняет самое ценное, что есть на земле. Я собиратель и хранитель душ.
Душа Левона не была плохой. В основном она светилась бежевым светом, на котором виделись пятна молочного кофе, горчичного порошка и зеленой хвои. Он старался жить правильно, не таить злобы, быть любящим мужем и отцом. Но было у него одно пятно, выделяющееся на общем фоне его души, – темно-синего цвета отметина, оставшаяся со времен его молодости. Оно периодически ныло и пульсировало, напоминая ему о ссоре с сестрой. Это не было самым ужасным поступком, совершенным человеком, но стало единственным, что грызло его душу. Единственным, что не исчезало из нее. Единственным, что он не мог искупить или исправить. В глубине души Левон чувствовал, что мог поступить иначе. Он часто думал, что будь мудрее, то смог бы избежать произошедшее.
И, как каждого человека на земле, я знал Левона с самого рождения. И даже раньше. Я знал о нем все уже с того момента, когда его душа только начинала зарождаться во чреве матери.
Души, еще не рожденных младенцев, идеальны. Они светятся ангельским светом. Но стоит им соприкоснуться с внешним миром, как это свечение пропадает. Ну а дальше люди начинают изменять ее под стать своему миру.
Семья Левона была очень бедна. Его отец умер, когда ему еще не было и четырех лет. Единственное, что у них осталось от него – это ветхий деревянный домик на краю города. В год, когда его отец ушел ко мне, у него родилась сестренка по имени Нана. Она была на три года младше Левона. С самого рождения он полюбил ее и все время защищал от всех опасностей внешнего мира. Мальчик с гордостью называл себя старшим братом и никогда не обижал Нану. Это была чистая любовь – такая, которую можно назвать настоящей.
Жили они в старинном городе под названием Алаверди, который находится в северо-восточной части Лорийского региона Армении.
Мать Левона делала все, чтобы накормить своих детей. Пока они были маленькие, она оставляла их с престарелой соседкой, от которой постоянно пахло старостью и козьим молоком. Сама Мариам уходила работать до обеда прачкой в детском саду, а после шла мыть полы в начальную школу. Всю жизнь Мариам надрывала спину, чтобы ее дети смогли выбраться из нищеты. Она была такой же, как и сотни тысяч матерей по всей Земле, которые готовы были отдать жизнь ради своих детей.