Российский колокол №7-8 2021 - страница 10
Шрифт
Интервал
и дольше нас проживут.
Слова мёртвые
Если что-то не названо, будто его и нет
В этом мире, молчи – и не выйдет оно на свет.
Мы Харону в оплату вместо остывших во рту монет
Слова принесём в зубах как молчание хранить обет.
Мёртвые – это нескaзанные слова,
И они, как каменные голыши,
С молчаливым холодом падают на
Самое тёмное дно души
И скрываются там, больше свету не веря,
За «закрыто-забыто» – тайные двери,
Уползают поглубже в беспросветные дебри,
Словно в смерть уходящие дикие звери…
…Нет весомой причины,
Чтобы есть мертвечину,
Прикрываясь личиной
Снобизма и ханжества.
Мёртвое слово – забытое,
Водами Леты запитое.
Как то слово, в кавычки закрыты мы,
Но всё ещё живы, кажется.
Слова-семена
Слово – миров провокатор,
Но может быть суррогатом,
Усилителем-глутаматом.
Оно – отпечаток идеи,
От Слова вибрирует атом!
Но мой видеорегистратор
Знает, как я ругаюсь матом,
И Слово решает – где я.
Мы реальности нашей прокрустово ложе
Ловим словами, меняем всласть,
Но в смысл чужой незаметно можем
Словом, словно в капкан, попасть.
Чувства все и предметы называем словами,
Выражая эмоции в текст и в стих,
Но наши слова прорастут семенами
Интерпретаций миров чужих.
Стрелки
Стрелки – тонкие ножницы – время стригут,
словно крыльями – лёгкие птицы.
Время крошится, птицы клюют:
Цифры, минуты, нули, единицы,
Да и нет, ты и я.
Незаметно всё склёвано тихим
Шустрым тик-так воробьём.
Что теряем и ищем себя
Мы по крошкам чужим,
Все когда-то поймём.
Наталья Романова
Родилась 22.01.1982 г. в Лугaнске.
Кандидат филологических наук. В 2014 г. получила литературную премию «Молодой Петербург». Первая книга (поэтический сборник «Жива в словах») вышла в Луганске в 2010 г., вторая (сборник публицистики «Турникет») – в Петербурге в 2015-м.
«Живу над аркой – будто бы лечу!..»
Живу над аркой – будто бы лечу!
Теперь любое горе по плечу.
Хоть плечи подозрительно остры —
Сутулые старушки, две сестры.
Малы, малы, как этот малый дом,
Что по каналу движется с трудом.
Внутри мелькает мой прозрачный быт,
В котором сердце больше не болит.
А ночью по горбатой мостовой
Стихи мои уносит домовой.
И я вдогонку медленно лечу,
Лечу, пока совсем не замолчу…
Родительский дом
Там шёлка нет. Шелковичный узор
Вползает в тень стареющего дома.
Там в детстве я, как Гекльберри с Томом,
Ведром сирени красила забор.
Там снится сон горячий вековой.