– Приведите Санхара, – сказала я двум юношам-фениксам.
– Ты возьмёшь с собой тигра? – на этот раз нахмурился отец.
– Возьму, – кивнула я. – Я – дочь вождя, я имею право въехать в их дом верхом на священном животном. Священном – в знак нашей доброй воли, и на хищнике – в знак того, что мы не побоимся ни напасть первыми, ни дать отпор, в случае плачевного исхода наших переговоров.
– Но я уверена, что всё будет хорошо, – поспешно добавила принцесса.
События понеслись вдруг с сумасшедшей скоростью: благословение родителей. Прощание с племенем. Напутствие старейшин в длинных белых одеждах…
…И вот я уже покачиваюсь на широкой полосатой спине Санхара, который гордо вышагивает по дворцу захватчиков.
Гигантского, как лотосный буйвол и очень умного тигра я сама вырастила из крохотного котёнка.
В круглом зале на одинаковых тронах восседают два дракона.
Я нарочно избегаю поднимать взгляд на их лица. Оттягиваю этот момент до последнего. К тому же это несложно. За спинками тронов что-то светится, сияет. И чем я ближе, тем ярче становится этот свет!
Я чувствую магию. Сильную магию… Это… не просто магия!
Это… свет далёкой звезды.
Я чувствую её угасающее дыхание на своём лице.
Я знаю откуда-то, точно знаю, что она гаснет…
Но пламя её по-прежнему живёт в этих… этих светящихся силуэтах!
Приглядевшись, я различаю рогатые, покрытые шипами головы с длинными подвижными усами, вытянутые, покрытые чешуёй, шеи. Мощные лапы с загнутыми когтями, которыми призрачные ящеры держатся за спинки тронов…
Стоило мне приблизиться к подножию, призрачные драконы распахнули светящиеся, увенчанные шипами крылья. Глаза их загорелись, из раззявленных пастей столпом острых, как иголки, искр, вырвалось мерцающее пламя! Завораживающее зрелище…
В этом чудесном мерцании крупные, мускулистые силуэты вторженцев кажутся чёрными бездонными провалами.
Мне приходится взять в кулак всю свою волю, чтобы оторвать взгляд от живого иномирного пламени, от дивной, неведомой прежде магии и сосредоточиться всё же на тех, к кому я пришла. Напоследок я пробегаюсь жадным, чуть охмелевшим, одурманенным взором по распахнутым, трепещущим в воздухе крыльям… И лишь усилием воли остаюсь на спине Санхара, потому что мои собственные крылья нестерпимо зудят, раздуваются парусами, влекут ввысь…