«Неужели меня заберут обратно в селение? ― подумала я. ― Тогда точно в прислужницы отправят. А может, изведут вместе с бабушкой, ― с ужасом пришла следующая мысль. ― Демид, неужели я никогда не узнаю тебя, не стану твоей женой?» ― с грустью подумала я.
В тот день даже не рассвело. Небо так затянуло тучами, что ни один лучик солнца не смог пробиться сквозь них. Мне казалось, что тучи нависают всё ниже и ниже. Лес был неспокойным. Вокруг поляны, на которой стояла избушка колдуньи, будто кто-то бродил, ломал ветви деревьев, листья шевелились, даже когда стихал протяжный вой ветра.
Чёрные вороны кружили над поляной, крича на разные голоса. Их крики леденили кровь. Меня охватил страх. Никогда ещё в моей жизни темнота не была так близко.
Бабушка тоже изменилась. Из приветливой, заботливой женщиной, которая согревала меня своим теплом и нежностью, она стала незнакомой мне ведьмой, с пронизывающим взглядом, цепкими руками, даже черты её лица заострились и стали пугающими. Рядом с ней будто стоял кто-то. И куда бы она ни шла, я чувствовала, что это существо сопровождало её. От всей моей любимой бабушки веяло холодом. Мне казалось, что я теряю её. Теряю единственного человека, который любил меня.
Я смотрела на неё во все глаза, пытаясь найти черты той, которой я её знала, пыталась заговорить. Но колдунья не обращала на меня никакого внимания. Она ходила вокруг алтаря, установленного в центре поляны. Что-то шептала, что-то пела, но голос её был похож на вой; раскладывала неизвестные мне предметы. И с каждым её подходом вокруг всё менялось, оживало, шевелилось.
Вороны прилетали и клевали с алтаря разложенное для них угощение, потом начинали кружить над поляной. А колдунья что-то шептала им и кружилась вместе с ними.
Только однажды бабушка отреагировала на мой немой вопрос.
– Не смотри на меня так, ― сказала она, и я не узнала её голоса, ― думаешь, легко тёмную силу поднять? Самой надо такой стать. Тьмой пропитаться, подружиться, воздать ей почести. Только потом о помощи просить. И поблагодарить не забыть, дары воздать, ― продолжала она. ― Так что мне пришлось вспомнить всё, чему меня учил Валид, его тьма поднялась, когда селяне подожгли его дом. Но моя тьма всю жизнь сидела глубоко. Не давала я ей волю. Матушка рассказывала мне, ещё когда я ребёнком была, что в роду у нас тьмы много и приспешники Нави есть, на кровь посаженные. Вот я и боялась. Не обращалась к этой части себя. Держала её под замком. А помогала людям только светлыми умениями. Но сейчас всё изменилось: нам надо защитить себя.