–А что она меня бьет!
Тут же раздались приближающиеся шаги. Ну вот, я в очередной раз наступила на грабли. Мерзкое существо, не прекращая вопить, торжествующе улыбалась. Ну да, я опять попалась ей на крючок. Да и насчёт мерзости физиономии я немножко преувеличила. По общепринятым каноном красоты, существо не вполне мерзкое, а, по мнению многих, даже весьма симпатичное. Возможно, если бы я не жила в этой квартире, и я бы так считала. Но, увы, я живу здесь, и ничем иным, чем мелкой пакостью эту девочку я считать не могу. А как бы вы относились к особе, которая последние десять лет, каждый день отравляет вашу жизнь, пусть даже это родная сестра Стелла. В коридоре потемнело. Фигура отца заполнила дверной проем. Он аккуратно выдернул сестру из кучи упавшей верхней одежды. Та, содрогаясь от рыданий, прижалась к нему, трогательно обхватив его талию тонкими ручками. Голос малютки прерывался всхлипами, тело дрожало. Прижав голову к боку отца и судорожно втягивая воздух между горестными всхлипами, девочка лепетала:
– Она меня, а я ничего…
При этом Стелла успевала показывать мне язык и корчить рожи. Твёрдый взгляд отца привычно придавил меня:
–Убери здесь, извинись перед сестрой, после чего идёшь к себе, читаешь учебники. И не смей до вечера выходить из комнаты.
Казалось, его слова звучат не только в ушах, но и непосредственно в моем мозгу, тело, подчиняясь жесткому императиву, привычно выполнило чужую команду, наклоняясь к вороху одежды.
Пульс зашкаливал, душа бессильно кипела, глаза выжигали выступившие злые слезы, меня всю вывернуло от обиды и злости, ведь я ни в чем не виновата, но руки уже тянулись к плащу отца, раскинувшему рукава, как крылья огромной черной птицы. Отец умел заставлять. Я не понимала как, но мое тело двигалось отдельно от меня, параллельно моему разуму, бессильно наблюдающему за механическими движениями моих рук, выполняющих чужую волю. Я подняла залитые слезами глаза. Отец холодно и отстраненно смотрел на меня, его губы кривились в неприятной улыбке. Счастливое лицо сестры выглядывало из-за угла. Это окончательно взбесило меня, показалось, что ледяной столб, пронзивший меня всю, от мозга до пяток, вдруг треснул, я вновь обрела власть над собственным телом, кисти разжались, плащ отца с шумом упал на пол. Я выпрямилась во весь рост, гордо вскинула голову в попытке не дать вылиться слезам, наполнившим глаза. Надеясь, что присутствующие не увидят моих слез, я отчеканила: