– У-у-у, – наконец-то освобождает пространство и выпрямляется Кирилл, – а ты, я смотрю, нарасхват!
Я кожей чувствую, как два заинтересованных взгляда пялятся на мою пятую точку. Но когда нас это останавливало? Достаю масло, колбасу, яйца и по очереди складываю «добычу» в большие соседские ладони.
– Надеюсь, этого хватит.
– А хлеб? – наглеет Семакин. Драконов так и стоит у порога. Лицо у него нехорошее.
– Вали давай. Видишь: девушка болеет, – подаёт он голос и делает шаг вперёд.
– А ты доктор Айболит, пришёл лечить, – догадливо ржёт Кирюха. – Жалейкина, тебя хоть зовут как? А то спали вместе, а имени я твоего так и не спросил.
Вот гад. Издевается. У Аркадия каменеет челюсть. Мне только скандальчика здесь не хватает для полного счастья.
– Семакин, – впечатываю ему в грудь остаток буханки, – иди уже. Хлеб и зрелища ты уже получил.
– Не бить! – отскакивает козлом Кирюха от Драконова, который делает ещё один шаг вперёд. – У меня яйца!
В общем, у Арка руки пакетами заняты, а то, боюсь, яйца бы от пола отскребали. Семакин выскакивает из комнаты в коридор. Оттуда несётся придушенное ржание. Затем он снова засовывает лохматую голову и даёт ценные советы:
– Вы когда лечиться будете, хоть дверь закройте, а то желающие на процедуры в очередь выстроятся. И потише, потише! Я после завтрака поспать люблю!
– Шут гороховый! – беззлобно обзываю я Кирюху и наблюдаю, как Драконов, нацепив на лицо полное безразличие, к столу подходит. Пакеты ставит. Куртку снимает, а затем – ботинки. Всё это – основательно, без спешки, будто он здесь сто лет живёт.
– Сосед, – зачем-то поясняю я драконовской спине. – Голодный.
М-да. Как-то двусмысленно получилось.
– Я это заметил, – кидает на меня взгляд Арк, и сердце моё, подпрыгивая, выплясывает нечто первобытно-дикое. Если бы у сердца были ноги, то оно бы их подкидывало высоко-высоко.
Ресницы у него – ух-х-х… Да и вообще. Он не женственный, на мой взгляд. В нём ничего нет мягкого, нежного и утончённого. Но есть правильные черты, губы красивые. Тёмные волосы и серые глаза – отличное сочетание, чтобы сердечный ритм сбивался с такта.
И тело, тело… Плечи широкие, руки мускулистые, талия тонкая, бёдра узкие. Совсем некстати я вспоминаю, что он этими бёдрами выделывал несколько дней назад. Стоп, лучше не разглядывать его и не думать ни о чём.