– Потом я укажу это в отчёте. Сейчас главное найти его брата, так как с большой долей вероятности он в эту самую минуту пытается скрыться.
Ардин повернулся к Андрею и коротко, но требовательно произнёс:
– Говори… где твой брат?
– Ему всего лишь 14 лет… – ответил тот. – Он бы и мухи не обидел.
– Ложь!.. Ардин, он лжёт.
– Да, я в курсе Эйн. Они оба скрывают телекинетика. Но вопрос в другом: скрывают ли они убийцу?
– Прораб не знал про убийство, он лишь предполагал. А вот Андрей покрывает и телекинетика и убийцу, – наговаривал Эйн, всё ещё смотря вниз. Глазами он ни разу не контактировал со своими целями обвинения, отчего два строителя ещё сильнее ощущали, будто Эйн полностью игнорирует их присутствие; зрительно и словестно. – И теперь я думаю, что наш телекинетик психически нестабилен. Жертва Вадженс Филипс, как-то насолила Андрею, и его брат пришёл к Вадженсу, чтобы выплеснуть гнев на обидчика. Правда, я не понимаю только одного: данного мотива недостаточно для убийства. Но раз телекинетик не контролирует гнев, значит, мотивы могут быть самыми низменными и неважными. Если нужно я могу конкретно рассказать про всю психологическую судьбу нашего убийцы, однако, как я сказал ранее: надо спешить.
– Ардин, а у вас в конторе есть спутник, который отслеживает всплески способностей у Рэндов? – спросил Тиен.
– Да. Так мы и различаем: совершил ли преступление Рэнд или обычный человек. После чего мы выезжаем на место.
– Судя по словам Эйна, наш убийца в бегах, и он может психануть снова…
Ардин быстро понял, что Тиен имел в виду, а затем вынул из кармана мини-устройство и нажал на нём жёлтую кнопку:
– Штаб, это 18А запрашиваю сканирование местности и мониторинг, на наличие потенциальных телекинетических всплесков. Если таковые обнаружатся, то сообщить немедленно.
– Принято, 18А!
– А вы не можете сразу найти Рэнда через этот спутник? – поинтересовался Тиен.
– Он отслеживает только сильные сигналы. Чувствительности не хватает.
– Что?.. Что вы сделаете с моим братом? – обеспокоенно спросил Андрей. Однако его взгляд был расслабленным, словно он понял, что теперь бесполезно что-либо скрывать.
– Мы возьмём его живьём, а потом будет суд, в котором и решится участь твоего брата.
– Прошу не навредите Марку. Он… болен. Он не хотел!
– Он несовершеннолетний. Приговор ему смягчат… А теперь говори, где твой брат? Иначе он натворит ещё больше бед. Сейчас только мы можем ему помочь.