Изабелла вежливо простилась с собеседниками и неспешно двинулась по залу, взяла бокал с фруктовым вином, только чтобы занять чем-то руки. Ещё на входе она приметила несколько уединённых альковов и как минимум три выхода на просторные балконы. Пожалуй, сейчас было самое время подышать прохладным воздухом первого дня осени.
***
Вечерело, и небо над столицей наливалось алыми красками, совсем скоро диск солнца коснётся линии горизонта и землю затопит море рубинового света. Никто так и не смог объяснить этот феномен, но людям это не мешало. Если раз в году вся Империя погружается в красное, кровавое море света, так уж пусть лучше это будет праздник, чем день страха и отчаяния перед тайной природы.
Изабелла оперлась о мраморные перила балкона и подставила лицо под свежие дуновения ветра. Закрыла глаза, чтобы яснее ощутить аромат уходящего лета, когда ласковая теплота сменяется ещё лёгким, почти нежным, но холодом. В бокале вина рядом с ней – небо, как алая бездна.
Вдруг за спиной раздался лёгкий девичий смех и мужские голоса. Изабелла с сожалением развернулась, её минутка покоя закончилась. Перед ней оказалась компания молодых людей и девушек, больше других внимание привлекал молодой человек, к которому кокетливо прижалась белокурая красавица в светлом платье и что-то шептала ему на ухо, украдкой бросая взгляды на Изабеллу. Лицо того осветила улыбка, и он неспешно двинулся к Изабелле.
А она тем временем пыталась вспомнить, где же видела этого человека.
– Леди Корт, какая честь. Позвольте представиться, Ливис Карвел, граф Пакрит. – Он склонил голову в приветствии.
– Рада познакомиться, граф Пакрит. – В глазах Изабеллы проскользнул холод узнавания, тем не менее она слегка поклонилась для соблюдения приличий.
– Я впервые вижу вас на приёмах, вы недавно в столице? – с улыбкой спросил граф.
– Примерно месяц. – Изабелла чуть склонила голову набок, с интересом рассматривая юношу напротив.
Граф с удивлением поднял брови:
– И вы ни разу не были на приёмах в столице? Неужели вы так любите уединение?
Изабелла должна была признаться, что тот был довольно симпатичен, но в его внешности ей виделась какая-то слащавость, а в жестах – самолюбование. «По сравнению с…» – она поспешно оборвала едва не пустившиеся вскачь мысли.
Пауза затягивалась, и она, наконец, сказала: