– Не поматросят! И не бросят! Я ночевала у него. И, знаешь – ничего не было! – Маша покраснела, потому что это было на грани правды и лжи. – Я даже хотела…. Но, когда он узнал, что у меня еще никого не было.… Он сказал, что это ответственный шаг и не надо торопиться.
А ближе к майским праздникам Стас предложил съездить на выходных на природу.
– Надоело в городе сидеть, понимаешь? – пожаловался он Маше. – Работа, работа. Надоела эта суета. А, Маш, поедем?
– Поедем, – кивнула Маша, улыбаясь. – На дачу к нам можно. Мы не были еще там в этом году. С Лизой как раз собирались съездить на майских праздниках…
– Ну и отлично! Бери с собой Лизу.
– Да? – Маша обеспокоенно посмотрела на него. – То есть – да, конечно…
Блин, ну зачем она упомянула Лизу! А если все повторится снова?
– Да не волнуйся ты так, – засмеялся Стас, заметив ее волнение. – Я теперь ни на одну женщину в мире не посмотрю, кроме тебя. А тебя всю жизнь на руках носить буду!
И все же на душе у Маши стало тревожно. А вдруг он опять выберет Лизу?
29 апреля. Пятница.
Решено было не дожидаться субботы, а ехать в пятницу, сразу после работы.
Погода всю неделю была очень теплой. Ярко светило солнце, а на улице образовалась слякоть из луж и грязи.
Но в пятницу, как назло, вдруг резко похолодало. Подул пронзительный северный ветер. Лужи к вечеру покрылись ледяной коркой, и ботинки Маши то и дело скользили по этому льду.
И Маша, и Лиза после работы забежали домой – переодеться в теплое. И вместе отправились на семичасовую электричку – благо железнодорожная станция находилась недалеко от их дома.
И примерно в половине девятого они уже шли по их дачному поселку к своей даче.
Стас должен был подъехать чуть позже – его машина неожиданно сломалась. Он повез ее в ремонт, а сам пообещал подъехать попозже – также, на электричке.
– Жмот, – всю дорогу возмущалась Лиза. – Нормальный мужик бы денег на такси дал. Да все вместе бы и поехали на такси.
– Лиза, перестань… – успокаивала ее Маша.
– О, блаженная ты Маша, – вздыхала Лиза и театрально возводила руки к небу. Вернее, возводила только одну руку – во второй была сумка с их вещами, а в руках у Маши – большой пластиковый пакет с продуктами. – Как же ты жить будешь? Сама же этого Стасика на шею посадишь, сама же тащить будешь всю жизнь, и плакать при этом. Слышишь, блаженная Маша! Не вздумай мне потом в жилетку плакать!