– Во-первых, я никуда не встрял, а во-вторых, надо было дать им тебя ухандокать, так?
– Ладно, что сделано, то сделано. Времени в обрез. А сказать надо многое, так что слушай. Я домушник, специализируюсь на редких и очень дорогих коллекциях оружия, холодного и огнестрельного, монет и орденов (есть такие, фалеристами зовутся), ну и, конечно, «доски», иконы то есть.
Больной огляделся вокруг, насколько позволяло ему его положение.
– Пожалуйста, выгляни в коридор, не слушает ли нас кто третий. Ибо то, что я дальше скажу, интересует очень, очень серьёзных людей.
Вадим вышел в коридор, постоял и оглядел его.
Вернулся в палату.
– Никого.
– Итак, я продолжу. Сам я в прошлом реставратор, лихая доля заставила встать на скользкую дорожку, сам видишь, вот результат, но не в этом дело. Работаю по наводке, имею тридцать процентов от куша.
– Не мало?
– С такого – нет. На мне пятнадцать краж, вещи за кордоном на аукционах проданы. Связываются со мной через интернет, и я работаю.
– Профи?
– Дока, нахожусь в розыске полиции девяти стран. Копы на хвосте: Италии, Франции, Германии, Австрии, Венгрии, Польши, Болгарии, Словакии, и в довесок ФСБ.
– Ого, а я тебе зачем?
– С последнего скока взял немного, но вещи, поверь, стоящие и редкие. Клиент подсуетился и навёл на одну хату. Я, как обычно, беру то, что надо, и тут «доска». Не смог я её отдать, не смог, как можно лики святых осквернять.
Вадим смотрел на больного урку и не мог поверить услышанному.
– Чё смотришь, думаешь, туфту гоню. А я верующий, верую я, верую, – голос перешёл на хрип. – Всё продается и покупается, но есть вещи, на которые наложено табу. Заказ поступил на мою страничку в виде фотографии, то есть изображения «доски», и адрес был. По условию договора часть денег перевели на краткосрочный счёт.
– Я знаю, как это.
– Остальное должны были лично в руки после дела. Когда увидел, глазам не поверил. Смоленская «Одигитрия».
– Что за икона?
– Когда и кем принесена в Россию из Греции – об этом вполне ясных и достоверных сведений нет. Но имелось одно сказание, в котором сообщалось, что в Россию икона попала в середине одиннадцатого века, в 1046 году, когда византийский император Константин 9-й Мономах благословил ею в дорогу свою дочь царевну Анну, ставшую женой князя Всеволода Ярославича. Икона стала символом преемственности и династической близости Константинополя и Руси. Сын Всеволода Ярославича князь Владимир Мономах в 1095 году перенёс икону из Чернигова – своего первого удела в Смоленск, где в 1101 году заложили храм Успения Пресвятой Богородицы, в котором икона и была поставлена, и стала именоваться Смоленской. Церковное предание приписывает иконе помощь в спасении города в 1239 году от нашествия войск хана Батыя.