Над кольцом тэнов, стоящих на возвышении, прокатился раскатный рев, это значило, что воин прошел последнее испытание - явил свою сдержанность перед лицом страсти, обозначил себя хозяином и господином.
- Возьми же меня! - плакала Аридна. - Наполни собой, излей свое семя! Прошу тебя, Гард, стань хозяином моей жизни! Я твоя!
Грохот барабанов наполнил пространство, взмывая ввысь, ловкие пальцы танцовщиц принялись скользить по груди и ласкать себя между бедер. Танец обрел иное звучание: каждое движение словно потяжелело, до краев налившись чувственностью.
Жрица высоко подняла золотой жезл и с размаху ударила им о хрусталь платформы, напоив пространство звоном. Тэны, которым запрещалось вносить оружие в Обитель Матери, подняли деревянные посохи и обрушили вниз.
Земля подо мной закачалась, а огненные стрелы, бьющие снизу, грозили разорвать тело.
Статуя Анахиты на троне засияла так, что свет ее, казалось, достиг самих небесных Чертогов.
Дрожащими от страсти руками Гард уложил подрагивающее тело сестры на алтарь, и стоило ему приблизиться, она призывно обхватила его ногами. Повинуясь ритму, задаваемому барабанами и гулкими ударами о землю посохов тэнов, Гард ворвался в лоно сестры, огласив площадь ее пронзительным воплем. Повинуясь ритму, он принялся бить бедрами, в то время, как розовое тело на алтаре извивалось от страсти. Аридна кричала, стонала, молила не останавливаться, на короткое время замолкала и принималась молить снова.
Под стук о землю посохов в руках воинов, мы, пери, положили друг другу руки на плечи и принялись покачиваться в такт.
Жрица запела песню страсти, и мы все, не в силах больше смотреть на сладостную схватку на алтаре, закрыли глаза и подхватили напев.
Я понимала, что только плечи сестер не позволяют мне осесть на землю и забиться в сладостных конвульсиях. Блаженство наполнило до самых кончиков пальцев, увлекло в сладкую бездну наслаждения, откуда, казалось, нет возврата. Каждый раз на ритуале Слияния последней мыслью была - что не подозревала, что такое может происходить с моим телом. Внизу пульсировало и сжималось, словно не сестру, а меня сейчас наполнял собой свирепый воин.
Я не знаю, сколько это продолжалось, тело раскачивалось в едином ритме с другими, слух наполняли яростные удары барабанов и посохов. Казалось, прошла вечность, а я утратила свое тело, которое стало легким и прозрачным и наблюдала за Слиянием свысока.