За окном был обычный петербуржский вечер. Темно, дождь, через мокрое стекло окна видно не много, тусклые фонари во дворе. Дома тепло, включили батареи, а там, на дожде, наверное, холодно. И по этому дождю и холоду, по детской площадке, по центру двора, по мокрым жёлтым листьям не спеша шла Элегантная Дама. И больше вокруг не было никого. Она подошла к мокрой скамейке и спокойно села на неё. Достала что-то из кармана… Сигареты! На мгновение, всего на мгновение, вспыхнул огонёк. Он осветил лицо Дамы. И Свете стало не по себе. Расстояние между ними было немалое, и девочка скорее поняла, чем рассмотрела: лицо Дамы было чёрным. Светлана перевела взгляд на Кровопийцу, что мирно лежал перед ней на подоконнике. И теперь-то она вспомнила сегодняшний случай, и того чумазого мальчишку, и то, как Дама его легко… победила, что ли? Вспомнила Света и о том, что Дама запретила задавать вопросы.
А этих вопросов у неё было очень много. Девочке даже захотелось одеться и выйти на дождь, попытаться поговорить с Дамой. Поговорить как-нибудь так, чтобы не злить её, не задавать ей вопросов и тем не менее хоть что-то вызнать.
Например, про то, почему какой-то десса кинулся на неё с ножом? И кто этот десса такой?
Но тут в комнату пришли братья из ванной. Стали раздеваться, и Света пошла к ним. Поправила повязку на ноге Коли, уложила, поцеловала обоих, что делала далеко не всегда, выключила свет:
– Всё, спите.
После снова подошла к окну. С удивительной невозмутимостью Дама всё сидела под холодным дождём, курила.
Девочке очень хотелось всё узнать, но она просто не решилась пойти на улицу и заговорить с нею.
Светлана подумала, что ей ещё представится случай поговорить с Дамой. Как-нибудь днём, когда будет не так… Когда вокруг всё будет не так мрачно.
Она быстро прошла в ванную, не забыв взять с подоконника нож – теперь-то его точно с близнецами она не оставит – и после, помывшись и почистив зубы, вернулась в свою комнату. Сразу прошла к окну. Дамы на детской площадке уже не было. Девочка легла под одеяло. Кровопийцу держала в руке. Она почему-то была уверена, что нож окажется с нею во сне. Света сжала его липкую рукоятку в кулачке и закрыла глаза.
Мухи. Во влажном мареве вонючей комнатки жужжат мухи. Это там, наяву, льёт холодный дождь, а тут за окном белый, как молоко, туман. Мухи тут большие. Омерзительные и кусачие. Эти мухи, конечно, не такие отвратные, как те, которых выплёвывает из слюнявой пасти муходед, но и в этих, мягко говоря, приятного мало. Они жужжат, делая петлю, и шлёпаются со всего маха в грязное стекло окна. Девочка помнит, что на подоконнике их уже много. Больших, чёрных, высохших.